– Так здесь оставаться – это всё равно помирать, дяденька, поеду я. Только братишку с сестрёнкой моих не оставьте, – с какой-то тихой надеждой попросил мальчонка.
– Тьфу ты, так ведь сказал же, что после детинца будем их забирать. Ну, пошли, братцы! – и пятеро курсантов с Первачком направились к недалёкому уже детинцу.
* * *
– Ну ты и похудел, Ильюха! – Улыбнулся Митяй, отрываясь от объятий и разглядывая старшего брата. – Что, на службе у княжичей совсем уж так плохо кормят?
– Да и ты вроде как не раздобрел, – усмехнулся в ответ Илья. – Вон лицо какое обветренное, и скулы одни лишь только выпирают.
– Да мы из похода только пришли, из-под Пскова. Считай, что два месяца в избе не были, я вот только у дядьки Акима на усадьбе отогрелся – и сразу к тебе, – ответил младший брат.
– Однако, – протянул Ильюха. – Из-под Пскова, говоришь? Так что поход-то, неужто немца так быстро одолеть смогли?
– Какой там. – Нахмурился Митяй. – Не было, считай, никакого похода. Псков полностью, весь под крестоносцев лёг. Князя нашего не приветил, пригрозил ему полки совместно с немцами супротив него вывести. Вот Ярослав и осерчал да и увёл свои дружины в Переславль. Миндовг тоже к себе в вотчину ушёл. А мы одну сотню меченосцев выбили совместно с литвинами и к вам сюда подались. Батя Василию наказал пока около вас тут быть и присматривать за княжичами, чтобы их тут без отца вдруг не обидели.
– Да-а, всё плохо у нас. – Посмурнел Илюха. – Чёрный люд Новгорода бунтует, грабит и жжет поместья и усадьбы, забивает насмерть сторонников Ярослава. А мы тут сделать ничего не можем. У нас и сил-то всего ничего здесь осталось. Охранная сотня и три десятка от старого полка Владыки Арсения только в крепостном детинце стоит. После его низложения все близкие люди батюшку оставили и по своим уделам дальним разбежались. Наш-то Артём у нас здесь пока, тоже с нами. Эдак совсем скоро народ узнает, что Ярослав увёл свои дружины в дальние земли, так и вообще ничего уже бояться не будет. Чую я – быть скоро беде.
– Ну, вот Василь и хотел поговорить обо всём с воеводой Фёдором Даниловичем да с тиуном княжичей Якимом. Лучше, наверное, чтобы у нас на подворье им встретиться, мы там весь тупик улицы заняли со своим эскадроном. Коли к вам все прилюдно пойдём, как бы волнения и бузы этим не вызвать, народ, я гляжу, нынче дружину совсем здесь не жалует?
– Это да-а, – согласился Ильюха. – На вечевых площадях орут, что дороговизна хлеба из-за переяславских полков в нашем Новгороде случилась. Дескать, они все запасы продовольствия, пока у нас тут собирались, подъели и с собой всё остальное в поход забрали, а о простом народе не подумали и голодать его оставили. Кто-то народ здесь против власти натравливает. А ему, народу-то, сейчас много и не надо, ему вон только на врага укажи – и он его голыми руками рвать будет. Ладно, пошли к княжичам, там всё сам расскажешь.