Посадив Эйримах между сестрами, сам он сел напротив, чтоб видеть ее лицо. Благородный старец — это был отец Тхолрога — умел читать характер людей по лицам. И увидев Эйримах, он ощутил некое предчувствие, ощущение грядущих великих перемен. Он обратил взгляд к сыну, как бы говоря: «Наберись мужества!»
Тхолрог, бледнея от смущения, смотрел на нее, мечтая о подвигах, о том чтоб Эйримах стала его женщиной, о том чтоб завоевать ее, убив всех соперников.
Ее улыбка очаровала старца, но тот прекрасно понимал чувства и желания сына, несмотря на то, что был на полвека старше. Возбужденная и согретая вниманием, Эйримах пододвинулась ближе к огню и, глядя на лица окружающих, лишенные напыщенности, свойственной людям озера, начала рассказывать собравшимся мужчинам и женщинам свою историю, историю, которой суждено было стать частью той истории, что вскоре потрясла горы.
Мокрый, нахохленный от обиды, захлебываясь кипящей внутри злобой, Вер-Скаг сидел на настиле платформы, куда выбрался после потасовки. Все красоты лунной ночи — с ее мягким светом, превращавшим все вокруг в волшебное царство, словно бы расположенное на дне зачарованного моря, с ее свежим бризом и фантастической красотой озаренных мягким сиянием горных вершин, — все это лишь подпитывало в его разуме единственную мысль — мысль о войне, резне, убийстве и мести.
Мысль напасть на горцев возникла в уме старого вождя как-то сразу — такое нападение решало кучу проблем. Это было бы местью за пропажу двух коров — в которой Вер-Скаг обвинял горцев. Это было бы местью Роб-Сену, желавшему мира и союза с горцами. И, наконец, в хаосе сражения отравленная стрела легко могла настигнуть самого Роб-Сена…
Движимый инстинктивной жестокостью, он встал. Вначале дерзость замысла смущала его суеверный ум, скованный страхом перед колдовством, и злыми духами, способными отнять удачу. Но, тут его голову посетила мысль, показавшаяся ему крайне мудрой, и скривившись в злобной усмешке, исполненной гордыни, он зашагал к хижинам.
Войдя в деревню, он начал стучаться в двери спящих односельчан. Собрав, вскоре, вокруг себя изрядную толпу злых спросонья воинов, он, возвысив голос, начал свою речь.
Горцы, доказывал он, пришли неспроста. Это — разведчики! Малыми группами они спускаются с гор и наблюдают. Их цель — усыпить бдительность воинов озера! Чтобы однажды, напав во мраке ночи, вырезать всех! Да и потом, разве не направлены их стрелы и копья в сторону деревни? И разве достойно это терпеть?! Стоит ли разжигать во враге уверенность в их силах, потакая безнаказанностью?!