— Кис-кис, — тихо позвала её Аня, — Муська, топай ко мне.
Кошка презрительно скривилась, но подошла ближе. Аня похлопала по кровати, в надежде, что «собачий» жест кошка не воспримет как оскорбление. Муська смилостивилась, запрыгнула на кровать, устроилась на коленях хозяйки.
— Красавица моя, — Аня погладила гладкую шёрстку.
Дверь приоткрылась чуть шире, вошла мама.
— Ты опять полуночничаешь, — прошептала с укоризной. Почему ночью мама всегда шепчет? Ведь они только вдвоем. — И Муську разбудила.
— Я не будила, она сама, — Аня прижалась носом к нежному кошачьему лобику. Острые ушки недовольно стрельнули по щекам, усы кольнули шею.
Мама прошла в комнату, уселась рядом с дочерью. Провела рукой по подушке.
— И плакала опять, — констатировала. — Что на этот раз?
Аня уставала иногда от этой проницательности. Задыхалась.
Вот и сейчас почувствовала неловкость, съёжилась и подобралась.
— С чего ты взяла вообще, что я плакала.
Мама выдала коронное:
— Вот станешь матерью, тогда поймёшь, откуда мы всё знаем.
Аня вздохнула. Мысль о невлюбчивости тревожно соединилась с осознанием невозможности материнства.
— Мам, я красивая? — спросила неожиданно. Спросила и поняла: ей важно, чтобы мама сейчас подтвердила это.
Мама тихо рассмеялась, спросила вместо ответа:
— Влюбилась, что ли?
— Ничего я не влюбилась…
— Ну и слава богу. Я не переживу, если это окажется кто-то из твоих аборигенов, — мама погладила её по плечу.
Аня в который раз подумала, какая мягкая и горячая ладошка у её матери. Словно степное облачко.
— Это ты о Скате и Слайдере?
— Обо всех, у кого нет нормального имени.
— Я тоже для них не Аня, а Скраббл, — усмехнулась девушка, уставившись в темноту.
Разговор с матерью постепенно разгонял мутную тревогу, выветривал странные мысли, прилипчивые, как подтаявшая карамель.
Мама фыркнула:
— Ну, спасибо хоть на этом… Прозвище мало-мальски интеллектуальное. А вообще ты у меня молодец. В свои девятнадцать не многие могут похвастать бюджетным местом в театральном училище и собственной рок-группой с должностью… этого, как его там у вас, — мама нахмурила лоб, вспоминая, — фронтмена!
Дочь хмыкнула:
— Фронтмен — это мужик-вокалист. А я, если на то пошло, фронтвумен, — поправила она мать сквозь смех. — И это не должность, это лицо группы, место в коллективе, роль.
— А-а, один леший, — отмахнулась та, поднимаясь и забирая задремавшую было Муську с собой. — И ещё у тебя есть шанс по жизни заниматься любимым делом.
Мама направилась к выходу, держа кошку под мышкой, но остановилась:
— И — да, ты красивая. Очень. На бабушку похожа… Хотя мне адски не нравятся твои дреды, вечно будто башка немытая.