. Посвящения соединяли пары, разделенные войной, давая им краткий миг близости на публике. Ирен Райц пыталась описать Эрнсту Гукингу переполнявшие ее во время слушания эмоции:
«Глаза мои наполнялись слезами. Особенно когда начинается концерт по заявкам и ты слышишь [зачитываемое письмо], что папочка должен вернуться, вернуться скоро, очень скоро… и за каждое приветствие надо дать по две марки в фонд “Зимняя помощь”. Кто же не даст? И с удовольствием? Никогда не жертвовала столько, как теперь. Наконец-то знаешь, на что отдаешь»[139].
29 октября 1939 г. Ирен Райц улучила момент где-то посреди вещания и быстро написала Эрнсту, что слушает передачу в надежде – а вдруг промелькнет посвящение от него. У нее имелась особенная причина ощутить хоть такую близость с ним. В то воскресенье она наконец сообщила родителям об их с Эрнстом намерении обручиться. Все прошло куда глаже, чем она смела надеяться. «Мои родители уже думали о том, и гораздо раньше, чем мы сами. Теперь мне надо самой себе уши надрать, – призналась она ему, воскрешая в памяти недели болезненной неуверенности, колебаний и письма Эрнста с призывами набраться смелости. – Почему я не поговорила с ними раньше? Что мне мешало? Все бы давно кончилось». Ирен и Эрнст собирались устроить помолвку на Рождество. Скорее всего, в это время ему могли дать отпуск, особенно если бы война вообще закончилась. Эрнст форсировал ситуацию, и празднование помолвки скоро переросло в свадьбу. Мать Ирен напоминала дочери и жениху, что она и отец Ирен поженились как раз во время Первой мировой, и посоветовала им подождать и не заводить детей до тех пор, пока тяготы войны не останутся позади. Она знала, что говорила: как и Эрнст, Ирен тоже появилась на свет в военные времена[140].
Единственной, кто возражал против планов молодой пары устроить современное светское бракосочетание в загсе, оказалась сестра Эрнста Анна, обратившаяся к Ирен с просьбой пойти в церковь, поскольку такие вещи «обычное дело для нас на селе». Но даже и на семейной ферме в консервативном протестантском Альтенбуршле с его черно-белыми фахверковыми домиками она только просила, признавая, что «каждый человек имеет право на свободную волю». Не желая удовлетворяться по военному времени невзыскательным кольцом из нержавеющей стали, Эрнст нашел в Сааре, где дислоцировалась часть, ювелира и через него сумел добыть для Ирен золотое. Они поженились в субботу, 23 декабря 1939 г., как раз перед тем, как все вокруг закрылось на Рождество. Две недели спустя Эрнст возвратился в часть