— О, я знаю это. Анна — я могу так называть ее при вас, мистер Вэйр, — писала мне из Риквелла несколько раз. Она мне все о вас рассказала. Но я не видела ее с тех пор, как погибла ваша невеста. Я не имею понятия, где она сейчас.
— Я думал — и миссис Кейнс думала, — что она придет к вам за помощью или хотя бы сообщит о своем местонахождении.
— Ничего подобного она не сделала, и я не знаю, куда ей писать.
— Что же делать? — окончательно расстроился Джайлс.
Княгиня Караши поднялась и взглянула на часы, усмехнувшись.
— О, если мы это обсудим, то, может, к чему-нибудь и придем, — сказала она. — И поэтому нам стоит устроиться поудобнее. Вот кофе и сигареты, мистер Вэйр. Или вы предпочитаете сигары?
— Нет, спасибо, княгиня. Не беспокойтесь.
— И кофе, и сигареты привезены из Турции, — сказала аристократка, передавая ему чашку кофе с сигаретой. — Я получаю их от моего кузена, он работает в посольстве в Константинополе. Прошу. — Она зажгла сигарету гостю и себе и села на янтарного цвета диван рядом со стулом, на котором устроился молодой человек. — Давайте все обсудим, прежде чем приедет мой друг.
— Прошу прощения, княгиня, я надеюсь, мой визит не…
— Нет-нет, — поспешно прервала Вэйра Ольга. — Я попросила моего друга встретиться с вами.
— Правда? — Джайлс удивился. — Я не знал, что у нас есть общие друзья.
Караши кивнула и выпустила облако дыма.
— В десять часов вы увидитесь с ним. Я не скажу вам, кто он. Это будет маленький сюрприз, мистер Вэйр.
Джайлс внимательно посмотрел на собеседницу, но ничего не понял из загадочной улыбки на ее лице. Ольга, бесспорно, была очень красивой женщиной. Она изящно прилегла среди янтарных подушек на диване, но в ее одежде и взгляде проглядывало что-то дикое, первобытное. На ней было вечернее красно-черное платье с множеством пайеток, которые позвякивали при каждом ее движении. Когда Вэйр посмотрел ей в глаза, она ответила ему томным взглядом, и ее губы вытянулись в заигрывающей улыбке. Джайлс не мог не восхищаться ею, хотя что-то подсказывало ему, что ей нельзя доверять. Ему следовало быть осторожным, имея дело с этой женщиной. И все же, когда одна мысль проскользнула у него в голове, он не смог сдержать улыбку.
— Чему вы улыбаетесь, мистер Вэйр? — спросила княгиня. Она отлично говорила по-английски, с едва заметным акцентом.
— Извините меня, — ответил Джайлс, все еще улыбаясь, — но миссис Кейнс сказала мне, что одно время вы собирались стать гувернанткой. Я не могу представить, чтобы вы учили детей.
— Ах, у вас просто недостаточно воображения — как и у всех англичан. Дети меня любят, очень любят. — Ольга бросила еще один взгляд на красивое лицо гостя и добавила: — Я могу заставить любого полюбить меня.