— Татарина, надеюсь, ты мне в слуги не метишь? — осторожно поинтересовался Макарий.
— А? Нет. Татарин и татарин. Командовал отрядом, что за долю в добыче прикрывал охотников, шастающих по землям моим. Я за него уже сговорился на несколько наших пленников выменять.
— Слава Богу! — без тени наигранности произнес митрополит и перекрестился.
— Только…
— Что? — нервно переспросил Макарий.
— Странную вещь он мне поведал. Оказывается, кто-то из местных один из отрядов охотников нацелил на Андрея. Обещая золотые горы. И мне интересно, кто этот человек. Ничего сказать мне не хочешь?
— Государь, клянусь! — воскликнул митрополит и поцеловал крест. — Мне о том ничего не известно. Даже если кто из моих людей и шалил, то мне ничего не сказывал.
— Да ты не кипятись, — примирительно произнес царь, глядя ледяными глазами на митрополита, — просто если вдруг узнаешь, я буду очень благодарен. Эту гадюку, что супротив своих водит супостатов надо найти и раздавить.
— Мнишь, что не единожды гадости творил этот злодей?
— Не единожды. Только если станешь узнавать, не шуми. А то как колдун утечет.
— А может колдун и этот злодей — один и тот же человек?
— Может… — кивнул царь. — И ты уж будь добр, разберись с этим колдуном. А то я тревожусь. Тула — щит Москвы. И если он падет, то разорение великое татары учинят нам.
Нам том и разошлись.
И уже полчаса спустя царь зашел к своей любимой супруге — царице Анастасии.
— Все вон, — коротко и емко произнес он негромким голосом. И женщины, что постоянно вились вокруг его жены, немедленно прекратив все свои дела, вышли.
— Поговорил? — спросила Анастасия, когда дверь закрылась и движение за ней прекратилось.
— Поговорил. Ты снова оказалась права. Достаточно было сказать о том, что его люди на него ябеды несут, чтобы его купить. Старик теперь устроит им тарарам. Главное, чтобы не догадался, что я его за нос вожу.
— А как он догадается? — мягко улыбнувшись, спросила Анастасия.
— Тоже того не ведаю, но человек предполагает, а Бог располагает. Кстати, он мне наконец-то признался в том, что опять за моей спиной игры играл с Андреем.
— Так испугался?
— А чего ему не испугаться? Если ябеды его люди несут, то подвинуть хотят. Во время прошлого разговора я ему намекнул, будто бы силы у Сильвестора стало много. И что он о старцах Белозерских вновь сказывал с восхищением, находя отклик в сердцах у многих…
Царица улыбнулась.
Митрополит Макарий был последовательный сторонник иосифлян, то есть, сторонников стяжания церковного имущества.
Менее века назад они столкнулись лоб в лоб с так называемой «ересью жидовствующих», которые держались примерно тех же тезисов, что и протестанты в Европе. В том числе и отказ от церковных владений. Дескать, это развращает церковь и плодит грехи. Иоанн III дедушка ее мужа, долго балансировал между этими силами. Но, в конечном итоге, выступил на стороне Иосифа Волоцкого. Однако явной последовательности в борьбе с «жидовствующими» не проявлял, так как их позиция ему, как монарху, очень импонировала.