Янна допила кофе и поставила пустую чашечку на стол. — А я думала, профессора Герлинга удивить невозможно. — Теперь — да. — Что же он вам такого наплел?
Маркус пошелестел бумагами и извлёк на свет какую-то картинку. — Бремер недурно рисует. Полюбуйтесь. Штейнгауэр взяла листок. Сначала она даже не поняла, где у рисунка низ, однако через пару секунд разобралась и перевернула изображение. — Что это?
Профессор с довольным видом потёр руки. — Я должен взять с вас устное согласие о том, что вы осознаёте, что имеете дело с медицинской информацией и гарантируете должное с ней обращение. — Само собой, доктор. Все это исключительно в интересах национальной безопасности и будет предано огласке в самом крайнем случае. Он подождал, пока она как следует изучит картинку. — Есть идеи?
Янна помотала головой. — Это похоже на сон. Все будто в тумане, какие-то обрывки, видения…
Он называет это Планом Пути. Не спрашивайте, я сам толком не понял. Что-то вроде другой реальности, которой можно пользоваться для молниеносных перемещений. — Значит, герр Бремер все-таки, сумасшедший. Профессор с сомнением покачал головой. — У сумасшедших непременно имеются навязчивые идеи, а у инспектора я их не обнаружил. Он не пытался со мной спорить или что-то доказывать, ему было всё равно, верю я или нет. Янна вопросительно подняла бровь. Маркус объяснил: — Если я вам сейчас скажу, что полтора года назад вы были пьяны и переспали со мной, что вы почувствуете?
Штейнгауэр пожала плечами. — Я не пью. — Вы уверены в своей реальности, а сумасшедшие в ней сомневаются, на уровне подсознания. И, чтобы сохранить личность, готовы на что угодно, лишь бы не признаваться себе в том, что проблема в них самих. Бремер был уверен в том, что рассказывал. Женщина усмехнулась. — А вы уверены в том, что говорите?
Герлинг выбил пепел из трубки. — Мой подход исключает такие крайности, как уверенность, я всегда должен делать допущения. Я не штатный психолог, моя задача — искать то, что ещё не найдено. Но в случае с Гансом Бремером я сомневаюсь не в его здравом уме. Я сомневаюсь в том, что мы все до конца понимаем. Вы должны со мной согласиться, Янна, вы тоже не имеете права слепо верить — на ваших плечах безопасность страны. А я к тому же занимаюсь наукой. Сомнения порождают размышления, а те ведут к открытиям. Женщина расстегнула портфель и достала из него тонкую папку. — Посмотрите. Герлинг вынул фотографии и некоторое время их разглядывал. — Я думал, все записи были уничтожены. — Не все. Эту камеру не смогли заменить на более новую модель. Она работает в автономном режиме и пишет данные на диск в собственном корпусе. — Потрясающе. И это не монтаж? — Нет. Мы проверяли. На снимках человек в плаще с капюшоном вскрывал толстую дверь камеры с помощью дуги плазмы, которая брала начало у него на пальцах. — А где остальные фотографии? — Он уничтожил камеру, как только заметил. Именно поэтому мы смогли извлечь информацию — взрыв повредил провода связи, и устройство оказалось изолировано во время кибер-атаки на сервер BND. Профессор упер локти в стол, сплел пальцы вместе и опустил на них подбородок. Янна ждала, пока он закончит переваривать новые сведения. Маркус вздохнул и ответил: — Возможно, я не ошибаюсь насчёт душевного здоровья Бремера. Но если его слова — правда, значит, мы занимаемся совсем не тем, чем должны заниматься для обеспечения национальной безопасности. Герлинг стал рыться в столе. Достав блокнот с толстой кожаной обложкой, он толкнул его в сторону Янны. — Возьмите, Штейнгауэр. Я назвал его «Глоссарий Призрачного Замка». Не волнуйтесь, у меня есть копия. — Что это?