– Черт, Верн, – произнес Хук, стягивая с нее утяжеленные перчатки. – Эк ты ее отделал. А она мне нравилась, так что и за это с твоей жопы спрошу.
– Конечно, Хук, – отозвался Верн, который явно опять выжал из себя все соки. – Ты прям избранный. После стольких лет, один только Ридженс Хук. Мечтать не вредно, констебль.
Хук натянул перчатки, насколько позволили массивные руки.
– Немного О-Джеем повеяло, да? Знаю. Но мне-то все равно хватит сил, чтобы добить. У тебя ж ничего не осталось. Ни дохнуть, ни взлететь. Епт, даже ссать-то уже нечем.
Верн слабо улыбнулся, и на его зубах запузырилась кровь.
– Кое-что осталось, мразь.
Констебль занял позицию – уперся ногами в крылья Верна, опустился на корточки – и прописал в челюсть хук с правой.
– И что там, ящерица? Что там за кое-что? Не скажешь «друзья», правда? – Он расхохотался. – Потому что друзья твои в точно такой же жопе. Проломлю тебе башку, а потом сразу же разберусь и с ними, и при этом обстряпаю все так, будто виноват был ты. А я стану, мать его, героем, шерифом чего только пожелаю. Ух, вообще в мэры, может, подамся.
Хук осыпал голову Верна градом ударов, болтая ее из стороны в сторону, проливая все больше крови. Лицо дракона все покрылось алыми струйками.
Его глаза закатились, и он как будто попытался что-то сказать, но из горла вырывался только типичный для рептилий рокот.
Хук пришел в восторг.
– Твой дружок откатывается к дефолтным настройкам, Боди. Щас я его до Юрского периода допинаю.
Боди не то чтобы мог особо разговаривать. Все его силы уходили в гнев, от этого кровь вытекала еще быстрее.
– Ты… ты…
– Агась, – Хук еще никогда в жизни не был таким счастливым. – Я… я.
Верн снова что-то пророкотал и закашлялся.
– Что ты там говоришь, Верн? – поинтересовался Хук, наступая дракону на челюсть. – Зовешь драко-мамочку?
Верн сплюнул кровь и выбитый клык, который Хук подобрал и вытер о штаны.
– Не-а, – выдохнул дракон. – Зову свое «кое-что».
Хук не уловил тон – слишком зашкаливал адреналин.
– Я скажу, что у тебя осталось. Надежда, которая дохнет последней, вот что, Виверн.
Дракон пророкотал горлом еще раз, а потом сказал:
– Нет, Ридженс. У меня остались подданные.
– Подданные? – удивился Хук и хохотнул. – Подданные, мать их. Ну ты и кадр, Верн. Да конечно, еб твое величество.
Дракону, должно быть, надоело выслушивать безжалостные подколы, и он с демонстративным клацаньем втянул причиндалы.
– А ты мудила, Ридженс. Но это ненадолго.
Теперь Хук заскучал. Невероятно, что можно устать даже от избиения дракона, но эта гонка уже, можно сказать, состоялась, и констеблю хотелось двигаться дальше. Надо было подправить картину вокруг – пока не явились федералы с этими их палатками и барахлом. Расставить все точки над ё и утопить свидетелей.