— Она папу уже несколько лет окучивает, — бесхитростно сообщила Камилла. — Надеется выйти за него замуж.
— Ваш папа не так давно овдовел, как она могла надеяться на брак с ним? — проворчала я ради справедливости.
Камилла покосилась на Памелу. Ту позвала Элли, и, когда она отошла, Камилла сказала:
— Папа с мамой уже не жили вместе задолго до ее смерти. Я не раз слышала, как папа предлагал развестись, но мама не хотела. Ее устраивало быть графиней и при этом свободной.
Я покачала головой.
— Но папа же мужчина. Понятно, что у него были женщины. Как, думаю, и у мамы мужчины тоже, — поморщилась Камилла, ей было неприятно говорить такие вещи. — Дроздонелла вцепилась в папу как пиявка, показывая всем, что он ее. Даже хотела поехать за ним сюда, к нам. Он еле отбрыкался.
Угу, еле. Как вернулся в столицу, так эта Дроздонелла снова рядом.
— Пишут об их романе. Возможно, скоро у вас появится мачеха. Как ты к этому относишься? — осторожно спросила я.
— Я — нормально, — пожала плечами Камилла. — Я-то видела, как жили папа с мамой. Рано или поздно они все равно бы развелись. А папа еще не старый, понятно, что он не останется один. Только хотелось бы, чтобы жена оказалась достойной его. Дроздонеллу я точно не хочу, она невыносима.
Камилла закатила глаза.
— Но жить-то с ней папе, — заметила я.
— Нам тоже, — парировала Камилла. — И не знаю, как отнесутся девочки к появлению мачехи. Они маму любили.
Кхм, Памела — нет. Вероятно, у нее тоже в памяти отложились скандалы. И если граф с графиней не жили вместе, то с кем жили девочки? Что-то у меня вариант только один, и это не мама девочек.
Меж тем Камилла сообщила, словно поставив перед фактом:
— Альберто пригласил меня на ночной праздник Сатура-огня.[9]
— И что?
— Я пойду с ним.
— Нет, не пойдешь.
— Я вообще-то не спрашивала!
— И плохо. Иначе бы я тебе сказала, чем заканчиваются все эти ночные увеселения. Ты готова к приставаниям Альберто? А если он будет пьян и не захочет слышать отказа? Или слишком пьяна, чтобы оказать сопротивление, будешь ты?
— Альберто не такой! — оскорбилась Камилла.
— Ага, все они не такие, — покосилась я на пачку вестников, вспомнив графа. — Пока вы не остаетесь вдвоем ночью. Камилла, поверь мне, Альберто считает, что, согласившись пойти с ним, ты соглашаешься на все. Ну а если не хочешь верить, то просто вот тебе мой запрет. Можешь связаться с папой, отпроситься у него. Если он разрешит, я умываю руки.
Я подняла руки вверх, показывая, что сдамся в таком случае. Но Камилла не была дурой. Она надулась и в злом настроении ушла в комнату.