А зачем было ездить в Виттель? Хотя в полицейских донесениях указывалось, что Мата Хари самоотверженно и любовно ухаживала за потерявшим зрение капитаном Маровым, она сумела свести там знакомство со многими офицерами-летчиками.
— Мужчины, которые не служат в армии, меня нисколько не интересовали, — ответила она. — Мой муж был капитан. В моих глазах офицер — высшее существо, человек, всегда готовый пойти на любую авантюру и любую опасность. Если я любила, то всегда только военных, какой бы страны они ни были. Для меня воин принадлежит к особой расе, стоящей над цивилизацией.
Не замечая, что ее высказывание могло быть адресовано непосредственно ему, Сенпру холодно продолжил:
— Офицеры-летчики также заинтересовались вами и стали обхаживать. Как вам удалось разузнать их секреты, ничего не сообщив взамен? Вы наверняка выдали им места, в которых наши аэропланы высаживали наших секретных агентов. Благодаря этому вы погубили множество мужчин.
— Я не отрицаю, что, находясь в Красном Кресте, продолжала писать главе секретной службы Германии, который был тогда в Голландии. И это не моя вина, что у него была эта встреча. Но я ничего не писала о войне. Никакой информации от меня он не получал.
Свои отношения с солдатами она объясняла сочувствием; тогда как в других случаях оказывала свои услуги за деньги.
— Блудница — да, но изменница — никогда!
Когда ей напомнили о предложении стать шпионкой в пользу Франции, она слегка заколебалась; но затем сказала, что ей нужны были деньги, так как она хотела начать новую жизнь.
— Как вы могли быть полезны Франции?
— Используя для этого мои связи! Я уже сообщила начальнику Второго бюро точное место в Марокко, куда немецкие субмарины доставили оружие. Это было важно.
— Очень важно. Но как вы все это узнали бы, если бы не были связаны с немцами? — спросил лейтенант Морнет, комиссар правительства.
Захваченная врасплох, она помедлила, потом пустилась в довольно запутанное объяснение — насчет выведанных во время дипломатического ужина секретов, — потом оборвала себя, воскликнув:
— В конце концов, я же не француженка! У меня нет обязанностей перед этими людьми. Моя служба была полезной — это все, что я могу сказать. Я всего лишь несчастная женщина, которую вы пытаетесь заставить сознаться в том, чего она не совершала.
И поскольку Морнет продолжал задавать ей вопросы, она вытянула вперед обе руки в его сторону и с ненавистью выкрикнула:
— Это плохой человек!
Сенпру хладнокровно перешел к делу агента в Бельгии, для которого Мата Хари получила письмо и который впоследствии был расстрелян немцами. Танцовщица настаивала, что она ничего не помнит о таком письме.