Подслушивавший под дверью Маринский ворвался в кабинет.
— Отдайте ему эти проклятые деньги! — заорал он.
У Бориса пересохло в горле. Ему до смерти хотелось пить, но он знал, что не сможет удержать стакан — так у него дрожали руки.
— Дайте мне возможность обсудить этот вопрос с членами правления, — сказал он, продолжая играть роль рассудительного человека. — Тут много проблем, связанных с законоположениями. Я уверен, что их можно разрешить, но все это так внезапно... Дайте нам все обдумать. Мы придем к какому-нибудь разумному компромиссу.
Шимон посмотрел на него с отвращением.
— У вас нет выбора, — сказал он и раньше, чем Борис успел раскрыть рот, вышел.
Через час у Шимона были два миллиона злотых. Один миллион — это все, что было в фондах; другой составился из личных денег членов правления.
— Я-то хотел прикончить вас у Ставских ворот, как Варсинского, — сказал равнодушно Шимон, — но Александр Брандель — мечтатель. Он верит, что в силу высшей справедливости вы и ваше правление будете обречены, как и мы, жить под землей.
Бойцы Еврейской боевой организации выпустили заложников. Было ясно, что немцы не смогут больше использовать Еврейский Совет в своих целях. Бориса Прессера и остальных отпустили на все четыре стороны.
На следующее утро на дверях опустевшего здания Еврейского Совета и на стенах по всему гетто появилось объявление:
ВНИМАНИЕ!
С ПЕРВОГО ФЕВРАЛЯ 1943 ГОДА ЕВРЕЙСКИЙ СОВЕТ РАСПУЩЕН. ВЛАСТЬ В ГЕТТО ПРИНАДЛЕЖИТ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЕВРЕЙСКОЙ БОЕВОЙ ОРГАНИЗАЦИИ. ПРИКАЗЫ ЭТОЙ ВЛАСТИ ДОЛЖНЫ ВЫПОЛНЯТЬСЯ БЕСПРЕКОСЛОВНО.
Атлас, главнокомандующий Еврейской боевой организацией.
Ян, заместитель главнокомандующего.
Над Варшавским гетто ”звезда Давида”!
2-го февраля 1943 года шестая немецкая армия сдалась под Сталинградом. Впервые мы поверили, что Германия проиграет войну. Но когда?
Мы не настолько ослеплены, чтобы полагать, будто доживем до того дня, когда в Палестине будет еврейское государство, но мы протрубили великий сигнал к возвращению. Впервые за две тысячи лет рассеяния еврейская армия отстаивает свой, еврейский клочок земли. Наша ”страна” занимает всего несколько кварталов, и мы знаем, что долго нам его не удержать, но, как говорит Толек Альтерман, ”это и есть сионизм в действии”. Неважно, что нас ждет потом, потому что сейчас мы — гордый и свободный народ.
Первая ”столица” нашего ”еврейского государства” — Милая, 18. Я должен ее описать. Тут шесть главных помещений. Им дали названия, соответствующие названиям шести польских лагерей смерти. В ”Белжеце” и ”Аушвице