— Алло, Иерусалим. Говорит Хайфа. Войска концентрируются, чтобы отрезать фабрику. Они выступят с минуты на минуту.
— Говорит Иерусалим. Два моих отряда готовы зайти к ним в тыл, если нужно.
— Нет, пока придержите их.
Немцы вошли в гетто через ворота на Свентожеской, против сада и через Пшебегские ворота на Мурановской площади.
Они быстро растянулись по Наливкам, от сада до Мурановской площади. Щеточная фабрика оказалась полностью отрезанной. Восточная часть ее территории упиралась в стену гетто, которая тянулась вдоль Бонифратерской.
— У них просто талант попадать в ловушку, — сказал Андрей.
Ревизионисты заняли посты на крышах в тылу у немцев. Андрей послал связных и к Бен-Горину сказать, чтобы пока не стреляли.
Теперь, развернувшись, немцы двинулись к главным воротам. Одна рота шла по Гусиной, вторая — по Валовой, ей навстречу.
Напротив главных ворот немцы прижались к домам.
— Евреи, выходи! — понеслось из громкоговорителей.
Прошло минут пять — на фабрике ни малейшего движения. С автоматами наизготовку немцы обогнули главные ворота.
— Видишь? — огрызнулся Андрей. — Я же говорил, что они не войдут в ворота.
— Подожди!
Один взвод, озираясь, стал втягиваться в ворота. От главного здания его отделял открытый двор метров в сорок. Они жались к обочине, но никто им не мешал — за ними наблюдали бойцы, забаррикадировавшиеся внутри здания.
Второй взвод, войдя во двор, открыл наугад огонь по главному зданию. Посыпались стекла, куски кирпича. В ответ — ничего. Они снова начали стрелять. Опять ничего.
Во двор вошел третий взвод немцев. Они установили пулеметы, направив их на центральное здание. Два других взвода расположились так, чтобы прикрывать главные силы.
— Черт меня побери! — не удержался Андрей, увидев, что во дворе собирается целый немецкий полк.
Фланговые взводы подали сигнал, что путь свободен.
Эсэсовцы из Травников шли к воротам. Первая шеренга прошла над ”котелком каши”... вторая... третья...
Андрей облизнул пересохшие губы и уставился на шнур от мины, который Вольф держал в руках.
— Ну, ну же, — прошептал Андрей.
— Пусть их побольше пройдет внутрь, — ответил Вольф. — Еще немного.
Наконец Вольф дернул шнур.
Весь город вздрогнул от взрыва.
Невообразимое месиво взлетело в воздух. Болты и гайки извергались, как из вулкана. Стоны и крики раненых огласили воздух. Развороченные тела убитых истекали кровью. Уцелевшие в панике начали отступать.
И тогда им преградил дорогу огонь из здания фабрики. К тому же, и с крыш открыли по немцам шквальный огонь. Настоящий разгром!
Бойцы из подразделений Андрея и Вольфа бросились на улицу догонять убегающих врагов. В полном замешательстве охрана, поставленная немцами у ворот гетто, начала стрелять по своим. Некоторые пытались перебраться через стену, но руки им резали осколки стекла, вцементированные по верху стены, тела раздирала в кровь колючая проволока...