Тем временем, и в посланиях сестер все чаще проскальзывали нотки отчаяния. С тоской они вспоминали родные края, наши совместные тренировки, а между строк явственно читалась грусть от разлуки со мной. О том, что обе в положении, они упомянули нехотя и вскользь, старательно обходя эту тему и в последующих письмах. Так и не сложившиеся отношения с мужьями усугубились тем, что обе княжны разрешились от бремени раньше должного срока. И можно было бы списать такой исход недоношенностью младенцев, но девочки родились на диво крепкими, крупными и здоровыми. Узнав об этом, я долго сидел в оцепенении за своим столом. Глядя невидящим взором куда-то вдаль, я пытался тогда отогнать от себя страшные подозрения. Задать прямой вопрос девчонкам я так и не решился, малодушно решив, что пока не стоит об этом думать, раз никто не предъявляет мне каких-либо обвинений…
Поэтому сейчас я с особым трепетом разворачивал листки, мелко исписанные родным почерком:
«Милый Алексей! Понимаю, что не ко времени придет это послание, в разгар торжеств и поздравлений, посвящённых годовщине твоего правления… Хотелось бы мне иметь возможность обнять тебя, порадоваться вместе с тобой и за тебя, поговорить по душам, как мы имели обыкновение делать ранее! Но сейчас, перед тем, как я сообщу тебе последние новости, я должна напомнить тебе об одной беседе, что состоялась между нами однажды. Когда ты обещал нам, что не позволишь никому замышлять чего дурного против нас и гарантировал свою защиту. Помнишь, как тогда ты сказал — сегодня, быть может, моя защита многого не стоит, но кто знает, что будет завтра? Твои слова оказались пророческими. И сегодня для нас с сестрой ты остался единственной надеждой, опорой и поддержкой… Все складывается так, что нет возможности у нас откладывать решение, что назревало давно…
Я прервал чтение, вызвал лакея, велел принести крепкого чаю. В ожидании нервно тарабанил пальцами по столу, то и дело бросая взгляды написьмо, что глядело в ответ на меня с немой укоризной. Смочив пересохшее горло глотком ароматного напитка, я снова взялся за листки:
… Отношения с нашими мужьями испортились окончательно, о причинах этого рассказывать долго, да и лучше при личной встрече. Продав тайком часть наших украшений из тех, что ты вручил нам перед отъездом, мы нашли одного верного человека, что готов устроить наш побег из Австрийской империи. Поверь, Алеша, только крайняя необходимость толкает нас на такой отчаянный шаг! И если на одной чаше весов будет наша репутация, а на другой — жизнь, то мы предпочтем остаться на этом свете, пусть и с дурной славой неверных жен, оставивших своих мужей. А неугодные жены кронпринцев, к сожалению, имеют обыкновение подхватывать смертельные болезни и тихо угасать, освобождая место для новых. Поэтому, когда ты будешь читать это письмо, мы с Екатериной уже будем в пути. Так хочется домой, Алеша, так рвется душа на родину!