Понимая, что теперь тебе придется как-то объяснять наш поступок, решать дипломатическим путём возникшие из-за этого проблемы, мы и решили, что нужно предупредить тебя, дать время все обдумать. Судя по той накаленной обстановке, что царит в Австрийской империи, войны не миновать, Алеша. И будет горько сознавать, что наш с сестрой побег может стать последней каплей, подточившей камень. Но поверь, если хрупкий мир между нашими державами рухнет, то не столько из-за строптивости двух твоих непутевых сестер! Есть множество коварных подводных течений, скрытых от глаз наших представителей здесь. Наши послы в империи Габсбургов, вынуждена отметить, не отличаются особым желанием вникать во все хитросплетения местной политики… А ведь есть и те, кто нашел подход к императору, нашептывая всякое, подталкивая к принятию решений, выгодных нашим недругам! Но об этом мы расскажем тебе в подробностях при личной встрече, которая, как мы надеемся, состоится очень скоро…»
Отложив письмо Лизы в сторону, я вскочил из-за стола и нервными шагами принялся мерить кабинет. Что бы сестры не натворили — я буду на их стороне! И каждый, кто посмел их обидеть, ответит за это! Предупрежден — значит, вооружен — мрачно решил я. Остановившись, я вызвал секретаря и отдал распоряжение разыскать канцлера, князя Громова…
С Громовым мы напоминали двух сапёров, идущих навстречу друг другу по минному полю. Каждый шаг был выверен и осторожен, требовал предельной концентрации внимания. Ибо любое неосторожное движение могло вызвать грандиозный взрыв. Но пока нам удавалось преодолевать этот путь без потерь. Не все мои нововведения и решения получали одобрение со стороны старого политика. Тем не менее, до сих пор мы ухитрялись находить компромиссы на почве общей любви к России, как бы пафосно это не звучало.
С сомнением восприняв мою идею создания Высшего совета, указывая мне, что устоявшиеся столетиями традиции деления общества на классы, преодолеть по щелчку пальцев невозможно, Громов с пессимизмом расценивал перспективы такого органа власти. Но при этом влился в рабочий процесс с относительной легкостью, подавая пример другим аристократам. Если уж сам великий канцлер, глава одного из древнейших русских родов, не гнушается общением с простыми торгашами и ремесленниками, прислушиваясь к их мнению, куда было деваться остальным!
Поэтому и сейчас, столкнувшись с назревающей внешнеполитической проблемой, я хотел сначала посоветоваться с Владимиром Алексеевичем. В ожидании его прихода, я снова и снова перечитывал строчки письма Елизаветы, отмечая места, которые следовало озвучить Громову. За этим занятием меня и застал стук в дверь.