— А мамы с папой дома нет.
Я заставил себя улыбнуться:
— Во-первых, никогда не открывай дверь посторонним. А во-вторых, если мамы с папой дома нет, говорить об этом надо не так.
Ценный совет, безусловно. Хотя, если бы пацан не открыл, я бы просто вынес дверь. Но ведь далеко не все люди — я. От нормальных людей закрытая дверь обычно неплохо помогает.
— А как? — спросил пацан.
Я мягко отстранил его и вошёл внутрь. Взгляд тут же упал на угол, в котором сидела окровавленная Наташа. На мгновение мне показалось, будто я вновь её вижу. Трясущуюся, рыдающую, с россыпью таблеток вокруг, с окровавленным ножом. Закрыл глаза, помотал головой.
— Надо говорить: «Мама и папа заняты, они в ванной пулемёт чистят», — наделил я пацана сомнительной премудростью.
— Но у нас нет пулемёта…
— Беда, — искренне посочувствовал я. — Но ванная-то хоть есть?
— Есть!
— Давай посмотрим? Может, и пулемёт найдётся.
Пацан бежал вслед за мной, хлопая изумлёнными глазами. Я шёл так, будто бывал здесь уже тысячу раз. Но просто дом и в самом деле был спроектирован точь-в-точь так же, как мой. И ванная комната оказалась там же. Только сама ванна в ней была старой, с облезшей эмалью.
— Нет тут никакого пулемёта, — озвучил пацан очевидный факт.
— Да уж вижу, — вздохнул я, найдя взглядом решётку вентиляции. — Так и запишем: живут без пулемёта.
Я встал на бортик ванной, одной рукой уперся в стену, другой взялся за решётку. Она поддалась легко, никаких винтов не было и в помине. В Цюане мне, помнится, пришлось откручивать винты при помощи ножа, чтобы сделать тайник.
Тайник. Вентиляция. Наркотики. Кианг. Каким-то непостижимым образом всё это затянулось в единый узел. Так крепко, что верёвки вот-вот треснут. Не знаю, как ещё описать это чувство, откуда оно вообще у меня взялось. Может быть, это было что-то сродни тому, что витиевато описывал Гуолианг. Только он чувствовал острее, он благодаря этому своему чутью сумел отыскать меня в чужом мире.
— Не надо снимать решётку! — закричал мальчик.
Вздрогнув, я обернулся.
— Почему?
— Там Маогуй!
— Кто?..
— Маогуй, — повторил пацан.
— Это… дух кошки?
Пацан утвердительно закивал.
— Он смотрит из вентиляции, хорошо ли я себя веду, и если буду вести себя плохо… — Пацан содрогнулся.
— Разберёмся, — пообещал я. И, привстав на цыпочки, осторожно запустил руку в открывшееся отверстие. Старался вести ладонью по верху, но всё равно кончиками пальцев что-то толкнул и чуть не взвыл от досады. Замер, обливаясь лихорадочным потом.
Нет, как будто не столкнул.
Я медленно опустил ладонь. Пальцы схватили пластиковый ремешок. Есть! Я нащупал и сами часы, зажал их в кулаке, вытащил наружу. Сердце колотилось. Есть! Получилось! Даже если Кианг узнал — я опередил его. Часы у меня. И я скорее сдохну, чем разожму кулак.