Весь вечер в день приезда господин Карл Петерсен гулял по городу, насладился щедротами местной кухни в ресторане и осматривал с набережной панораму левого берега реки. Следующим утром он принял душ, побрился, позавтракал в гостиничном номере и вышел на широкий проспект, свежий от ночного дождя. Петерсен по подземному переходу перебрался на другую сторону, сел на скамейку в безлюдном еще сквере, достал мобильный телефон и набрал нужный ему номер. Услышав в трубке знакомый голос, бизнесмен произнес тихо по-русски, но с заметным акцентом:
— Это Петерсен. Вы готовы предложить мне то, о чем мы договаривались две недели назад?
В ответ его собеседник проговорил после некоторой паузы:
— Пока нет, возникли небольшие проблемы. Но скоро буду готов.
— Учтите, я проведу здесь еще пять дней, не больше. Жду звонка.
Петерсен завершил разговор и недовольно поморщился. Он привык к точности и определенности в делах, старался избегать всевозможных неожиданностей и непредвиденных обстоятельств, но совсем обойтись без них тоже не удавалось. То, что стояло сейчас на кону, стоило ожидания.
Кроме того, датчанин вспоминал пустые и холодные глаза мистера Винтера, и ему становилось жутко. Обмануть ожидания такого заказчика было бы очень опрометчиво, более того — смертельно опасно.
Из дневника поручика Алексея Стрельцова
Сентябрь 1917 года
День первый
Хутор поразил меня своей тишиной, спокойствием и умиротворенностью — он словно невидимой стеной отгорожен был от остального мира, где шла четвертый год жестокая война. Мы расселились в разных местах. Салтыков и студенты, Веня и Павлик, стали на постой к старому казаку Григорию, а меня приютила синеглазая и смуглая молодая вдова Варвара, молчаливая и загадочная, очень красивая, очень скрытная. Дом ее, из глины и камыша, стоял на краю хутора, у глубокого оврага. Варвара, как мне потом удалось узнать, оказалась в здешних краях лет десять назад, юной девушкой. Откуда она пришла с одним узелком за спиной, никто точно не знал, одни говорили, что отстала от цыганского табора, другие — что сбежала от властного и жестокого отца, который хотел выдать ее замуж за богатого старика. Из-за Варвары молодой парень, Федор Коршунов, бросил невесту и женился против воли родителей. Те выделили молодым этот окраинный домик, доставшийся от умершей родни, но прожил в нем Федор недолго — перед самой Великой войной он утонул в реке во время рыбалки. Поговаривали даже, что покончил с собой, прознав об изменах жены…
С тех пор Варвара жила одна, питаясь с собственного обильного огорода и продавая излишки соседям. По хутору ходили слухи, что она еще и ворожит, но, возможно, это просто наговор из зависти. Варвара не хотела брать денег за проживание, но я настоял, после чего красавица-вдова начала готовить мне завтрак и ужин.