Потом она вдруг сказала:
— Жаль мне тебя, Алеша, и старика твоего мне жаль, погибнет он скоро.
Я рассмеялся:
— Это из-за раскопок?
— Конечно, — уверенно ответила она. — Я ведь говорила, дух зла покоился в кургане много лет, а теперь вы его освободили, себе на горе.
— А когда и где предстоит мне умереть? — спросил я шутливо.
Но она шутку не приняла, взяла мою ладонь левой руки, несколько минут разглядывала ее, а потом тихо сказала:
— Весной, в погожий день, на зеленом холме.
Удивительно, но весь мой скептицизм вдруг растаял. Кто знает, что правда и что ложь, во что верить и в чем сомневаться. Но я фаталист, как один из персонажей «Героя нашего времени». Чему быть, того не миновать.
Мы быстро попрощались, и я буквально выбежал из ее домика, стараясь поскорее забыть о том, что в нем произошло. Но, как говорят в народе, из песни слов не выкинешь…
Сошников очнулся в одноместной больничной палате. Он лежал в постели, одетый в синюю пижаму, исхудавший и небритый. Очень болела голова — как тогда, в горах, когда ее по касательной задела пуля и контуженного капитана дотащил до «вертушки» сержант-контрактник. Несколько минут Сошников находился в полном одиночестве, потом в палату заглянула и затем быстро вошла молодая медсестра в белом халате.
— Вам стало лучше? — спросила она участливо.
— Значительно, — слегка улыбнулся Сергей Леонидович, — уверенно иду на поправку. Сколько времени я здесь нахожусь?
— Скоро будут сутки. Вы помните, что с вами случилось?
— Не очень отчетливо. Я подъехал к своему дому, припарковался и пошел к подъезду, потом — удар, шок, потеря сознания.
— Вас обнаружил прохожий и сразу вызвал полицию. Отдыхайте, вам не следует сейчас волноваться, думайте о чем-то приятном. Вы находитесь в госпитале МВД, здесь вам ничего не угрожает.
Сошников только кивнул в ответ. А через час в палате появился взволнованный Олег Парфенов.
— Как вы, Сергей Леонидович? — первым делом поинтересовался он.
— Жить буду.
— На вас совершено разбойное нападение, мы пока не знаем наверняка, с какой целью. Ребята из ППС не нашли во внутреннем кармане вашего пиджака бумажника, а он ведь находился там, верно?
— Конечно, — подтвердил Сошников, — в бумажнике было тысяч семь, я точно не помню.
— Еще с вас сняли часы. А вот мобильный телефон и паспорт оставили, а в нем — удостоверение частного детектива и банковская карта. Вы запомнили внешность преступника?
— Мужчина лет пятидесяти пяти, крупного телосложения, без особых примет. Никогда не видел его раньше. Так вы предполагаете, что это было банальное ограбление?