— Вау, — сказал он. — Это было чертовски неприятно. Не каждый день кто-то называет меня мусором в стольких словах. Талантливый мусор, но… талантливый, правда? Это слово она использовала? Ох, и с тех пор как я тебе так сильно подхожу, очевидно, она думает, что и ты тоже мусор. И знаешь, что мне больше всего нравится? Твое милое маленькое предательство. По-видимому, мы не вместе, это, по-твоему, что странно, потому что я почти уверен, что ты лежала на спине в моей постели сегодня днем. Помнишь об этом, детка?
То, как он назвал ее деткой, ощущалось грязно, и слезы нахлынули на ее глаза, когда он смотрел на нее с холодом и яростю во взгляде.
— Зак…
Он поднял руку, чтобы остановить ее, выдыхая через нос, и это напомнило ей быка зимним утром. Она почти увидела пар.
— Она тот человек, с которым ты провела последнее десятилетие своей жизни? Искренне, Вайолет? Я не знаю, на кого мне злиться больше — на нее за все те слова, что она сказала, или тебя, принимающей их и просто просящей еще порцию.
— Ты ничего не понимаешь.
— На самом деле, я стоял здесь и был достаточно умен, чтобы попасть в Йель, даже несмотря на то, что они принимали всякий сброд. Мне кажется, я все понимаю.
— Просто она такая, какая есть.
— Очевидно.
— Она была очень расстроена, когда Шеп…
— Нет. Нет, это не честно, и это не то, о чем я говорю. Я не говорю о ней как о матери, потерявшей сына. Это ужасно, и я ей сочувствую, — непоколебимая сталь гнева в его глазах сделала его рокерский вид еще более пугающим. — Она только что убила тебя, Вайолет. Сравняла с землей. Просто стояла здесь и неуважительно относилась к тебе и ко мне, и тебя это устраивает. Ты собиралась обнять ее на прощание, ради всего святого! Ты собираешься сказать мне, что она не делала этого, когда вы с Шепом были вместе? Он позволял ей так с тобой обращаться, не так ли?
Вайолет подумала о тяжелой, теплой руке Шепа, о том, как он сжимал ее плечо, когда его мать начинала с указаний и критики. Это правда. Зак был прав. Шеп редко вмешивался, чтобы защитить ее, предпочитая позволить матери говорить все, что она хотела, и утешать Вайолет позже. Мужчина избегал конфликтов со своей семьей, даже когда это было за счет Вайолет. Девушка попыталась вспомнить хоть один случай, когда он сказал своей матери отступить или заткнуться, но ничего не получилось.
Она вытерла слезы под глазами. Еще раз она столкнулась с историей, и это ей не понравилось. Ей не нравилось то, что подразумевал Зак, — Шеп, который был таким смышленым и светлым человеком, возможно, не любил ее так сильно, как она хотела верить. Вайолет не хотела менять свои воспоминания о нем. Она была должна ему больше, чем это.