— Добрый путь, почтенные. Не желаете ли присоединиться и отведать хорошего вина? А если будет на то ваша воля, то и купить его за умеренную плату.
Первым завязывая разговор, он отнюдь не унижал себя, проявлял лишь вежливость гостя случайно накрывшего трапезу к приходу хозяев.
Всадник натянул поводья в шести-семи шагах от И-Женя. Оглядел монаха нарочито насмешливо.
— Доброго пути и тебе, святой человек. Только уж не обессудь — не тебе нашим вином распоряжаться. Это мы тебя приглашаем отведать хорошего вина в честь встречи.
Из его спутников один хмыкнули. Другой наклонил квадратную голову с тяжелой челюстью так, что маленькие глаза оказались в тени нависающих бровей. Как пес, не первый в стае, но отнюдь не скрывающий отношения к чужаку.
«Так вот кому должен Большой Ли», — понял И-Жень. Без огорчения: «Должен, значит должен». Он уже давно понял, что местные проблемы решают на местах те, кто их создает. Как говорят: «Новый монах порядки в монастыре не устанавливает».
Именно поэтому собрался со всем вежеством, на какое способен был хмельной разум, разойтись с опасными встречными. Но…
— Однако… Ты похоже уже пьян монах? А? — молодой человек вдруг послал коня вперед, на монаха, и тут же удержал прянувшее животное, жестко натянув поводья. Бедная скотина дернула головой от боли — удила впились в края губ. И это бессмысленное издевательство над ни в чем не повинным четвероногим вдруг разозлило у-сэна. «Ах ты ж!»
Он едва удержал гнев, но что-то отразилось на лице и не ускользнуло от разбойника. И тот продолжил с издевкой:
— Не вижу ничего зазорного в пьяном монахе, — с изрядной ловкостью парень наклонился в седле, — как и в задирающем юбки. Вот только пользоваться моим имуществом, не известив меня о том, не хорошо. Воровством пованивает.
Один из пеших разбойников засмеялся грубо.
«Нет в дороге хуже вора», — так повелось меж теми, кто способен взять чужое силой или постоять за себя. У других мнение не спрашивают, но и они к воровству не благосклонны. Вор гоним всеми. И потому, обвинение это не спускают без потери лица. «Драки хочет», — понял И-Жень и потянулся к оружию, прикидывая как ловчее уклониться от копыт коня, да рубануть наглеца, но тут…
— Не надо, господин Цзянь-фэнь! Пощадите святого человека! Прошу вас! — возопил Ли, все так же склонившийся едва не до земли. — Этот человек отработал плату вином! Он не даром его пил, господин! Он помогал его нести!..
Молодой разбойник обернулся. Растерянность отразилась на его лице. «Да он просто не ожидал от Ли такого», — понял хэшан, одновременно сжимая древко чень-дао рукой.