Вместе с тем жесткость Сталина, перешедшую в жестокость, некоторые его соратники в середине 1920-х годов критиковали. Вот как описывает Владимир Успенский в своем романе «Тайный советник вождя» реакцию Сталина на просьбу родственницы — внучки забрать тело расстрелянного белого офицера — грузина на Родину. Но вопрос длительное время не решался.
Советник вождя обращается к Сталину:
— Женщина приехала издалека, движимая естественным чувством, зачем чинить помехи?
— Не хочу обращаться к Дзержинскому, — поморщился Сталин. — Мы с ним не слишком большие друзья…
Да уж, конечно! Не так давно Дзержинский в запальчивости сказал о Сталине: «Откуда взялся в нашей партии этот политический уголовник?!»
Перегнул палку Феликс Эдмундович, стремившийся к строгому соблюдению законов. Естественно, что Иосиф Виссарионович, не прощавший обид, тоже пускал ядовитые стрелы в адрес Дзержинского.
И вдруг Дзержинский скоропостижно скончался… Не будем искать конкретики в причинно-следственных связях. Говорят — сердечный приступ. Поверим и мы с вами.
Кстати, Владимир Ильич предлагал обдумать способ перемещения Сталина с поста генерального секретаря, чтобы выдвинуть вместо него другого человека, который был бы более терпим и лоялен, менее горяч, внимательнее к товарищам, менее капризен. Думается, что Ленин имел при этом совершенно конкретную кандидатуру. И этим человеком мог быть только один в то время человек — Михаил Васильевич Фрунзе.
Но и он скончался на операционном столе. На проведении хирургической операции упорно настаивал именно Сталин…
* * *
Перенесемся к конкретным событиям того сталинского периода, который выражался нередко в жесткости и даже жестокости. В это время лепилась личность и нашего героя — Н. С. Хрущева.
Первая волна репрессий началась с «Шахтинского дела» или «Дела об экономической контрреволюции в Донбассе».
Небольшой поселок Шахты, входивший с 1920-го по 1924 год в состав Украинской ССР, привлек внимание ОГПУ еще в 1923 году, когда горняки Власовско-Парамоновского рудника, измотанные голодом и безденежьем, выдвинули петицию из 12 пунктов. В ней они требовали решения вопросов по улучшению условий труда, повышению зарплаты, соблюдению техники безопасности и прочее. В поселке прошла десятитысячная манифестация рабочих. Она была встречена отрядом вооруженных солдат, открывших огонь по мирным людям. В результате стрельбы пролилась кровь. Были и другие выступления.
Инсценированный судебно-политический процесс проходил с 18 мая по 6 июля 1928 года в московском Доме Союзов над группой из 53 человек — руководителей и специалистов угольной промышленности СССР. Это были преимущественно представители старой технической интеллигенции. Они обвинялись во вредительстве и саботаже. Эта первая волна репрессий мотивировалась стремлением запугать «техническую интеллигенцию», обозначив ей своеобразные рамки дозволенного поведения.