Как только Абакумов отправился в прокуратуру, в доме № 11 по Колпачному переулку произошел обыск при плотно зашторенных окнах.
При обыске в его кабинете следователи обратили внимание на большое количество бумажной золы — пепла, что свидетельствовало о сожжении многих документов, которые хранились, очевидно, дома. Однако сжег бывший министр не все. В ящике письменного стола изъяли документы, на которых стоял гриф «совершенно секретно». Это были компроматы на Л. П. Берию и Г. М. Маленкова. На первого — о его сексуальных шабашах, а на второго — копии заявлений по линии бракованных самолетов. Это были своеобразные скелеты в шкафу.
А что касается барахла, то, наверное, для министра ГБ с окладом 25 тысяч рублей, а до этого — руководителя ГУКР Смерш, эти тряпки были мелочью. У Г. К. Жукова и у некоторых других генералов находили трофейных вещей, в том числе мебели и антиквариата, картин, тканей и гобеленов, еще больше. Да, их снимали с должностей, но не расстреливали.
* * *
13 июля арестовали и жену Абакумова — Антонину, вместе с грудным ребенком. Как писал К. Столяров: «ребенок причинил сотрудникам прокуратуры Союза ССР массу хлопот — у матери сразу пропало молоко, и чтобы мальчик выжил, им пришлось позаботиться об искусственном питании».
В одной из бесед автора с ветераном Смерша, бывшей шифровальщицей младшим лейтенантом в отставке Марией Ивановной Диденко (подругой Тони Смирновой по работе на Лубянке — Прим. авт.), она тепло отзывалась о ней. Отмечала ее природную красоту, корректность и скромность.
«Она была самая красивая женщина в нашем главке, — заметила Диденко. — Кстати, ее отцом был Смирнов Николай Андреевич — врач, артист оригинального жанра, гипнотизер, в том числе массовых сеансов. Имел, если мне память не изменяет, псевдоним Орландо. Она даже приносила и показывала мне его небольшую афишу. Ее арестовали вместе с двухмесячным сыном Игорем».
Со слов уже упоминаемого сотрудника МГБ А. К. Малышева, Абакумову на следствии предъявили обвинение, что его следователи применяли к арестованным пытки. Вот так он поясняет этот эпизод:
«В период пребывания Сталина у власти действовал нормативный акт от 10 января 1939 года, подписанный лично Сталиным, думается в редакции Берии, гласящий:
«ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с разрешения Центрального Комитета партии… ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь в виде исключения (но исключение часто перерастало в правило —