Полученные сведения Матусевич тут же передал командующему, получив в ответ приказ: «Выдвигаться на запад, чтобы встретиться с флотом, направлявшимся к Цусима-зунду за стометровой изобатой». Предполагалось, что японцы готовятся напасть на эскадру, когда она втянется в протраленную полосу на входе в промежуток между северным и южным кусками Цусимы, раз целенаправленно минировали именно прибрежный фарватер, отжимая нас от берега. Мглистая погода вполне позволяла им это осуществить. Исходя из этих предположений, необходимо было обеспечить максимально сильную разведку впереди по курсу и на левом фланге.
Спустя еще час броненосцы и крейсера встретились с истребителями, продолжая продвигаться к базе. К этому времени все броненосцы, кроме «Орла», уже не могли дать более девяти узлов. На траверзе мыса Гоосаки, так и не найдя противника, обменялись позывными с тральной партией, охраняемой номерными миноносцами, и легли в дрейф, ожидая готовности фарватера. Свежая погода сильно затрудняла дело, но спустя полчаса траление все же закончили.
«Корея», несмотря на волну, спустила все свои катера, для обвеховки проверенной полосы и уничтожения всплывших мин. Миноносцы и крейсера маневрировали на глубокой воде, пока главные силы и трофеи, встав в одну колонну, медленно втягивались в Цусима-зунд. Батареи также привели в готовность к открытию огня. Ожидали массированной торпедной атаки. Момент для нападения был удачный.
Но японцы, видимо, прозевали появление всей эскадры, да еще и с обозом у берегов Цусимы. Только в начале одиннадцатого часа утра четыре их миноносца приблизились на пять миль к дозорным кораблям, но напасть не решились. После полудня, благополучно пройдя по каналу, где уже на протраленной полосе попалась еще одна мина, пятая за этот выход, тут же расстрелянная с катеров, флот встал на якорь в Озаки. Немедленно приступили к пополнению боезапаса.
На малых броненосцах, ошвартовавшихся к «Камчатке» с обоих бортов, параллельно с погрузкой снарядов начали менять разбитые стодвадцатки на снятые с погибших при штурме Цусимы пароходов. Приводы башен главного калибра чинили, как могли, но, по общему мнению артиллерийских офицеров всех «ушаковцев», надежды на них было мало, так что восстановление штатной численности скорострельных батарей давало хоть какую-то защиту.
Котлы и машины пока держали в готовности дать ход в течение получаса. Как только на рейд вошли крейсера и эсминцы, из походного штаба наместника поступило распоряжение созвать большое совещание. Механики, минные и артиллерийские офицеры также были вызваны на борт «Орла».