Далее русские, не торопясь, разделались с покалеченным «Чиода», всадив в него в упор несколько залпов, от чего, судя по всему, взорвался один из его торпедных аппаратов, выбив остатки плавучести из многократно пробитого корпуса.
Сильное задымление района боя из труб десятков миноносцев, а также от пожаров на японских кораблях и порохового дыма не позволило разглядеть противника до того момента, как он начал отход, а потом уже и дистанция стала неприемлемой для открытия огня. Так что с 7-го отряда видели лишь удаляющиеся на юго-запад пять бронепалубных крейсеров и мачты еще трех кораблей, шедших тем же курсом, но чуть дальше, скрытые туманом. Вся южная часть горизонта была в дыму, но определить, скольким кораблям он принадлежит, не было возможности. Ямада послал на север 10-й отряд миноносцев, для прояснения ситуации. Но те, после полученной трепки, смогли выйти лишь через полчаса. К этому времени заработало радио, и последний из адмиралов третьей эскадры отправил на «Микасу» сообщение, что русские крейсера идут от мыса Коозаки на юго-запад. Теперь японцы знали, что русские где-то здесь, но где точно и куда идут – нужно было еще уточнить. Как-то не заладилось у них сегодня с самого утра.
К половине одиннадцатого с первого броненосного отряда уже почти не видели в клочьях дыма и тумана крейсера Иессена и Добротворского. Опасаясь, что они в азарте погони далеко оторвутся от главных сил, к ним послали миноносец с приказом не позже одиннадцати часов начать отход на юго-запад. Отдавая этот приказ, Рожественский рассчитывал создать у наблюдателей с острова Цусима впечатление, что эскадра намерена прорываться западным проливом. Так как с берега, возможно, были видны дымы броненосцев, броненосные отряды также развернули на запад, сбавив ход до символических 5 узлов, рассчитывая после отвернуть к югу и снова вернуться на прежний курс в восточный канал. Перестроение растянувшихся отрядов главных сил затянулось до начала двенадцатого.
К этому времени с шестым отрядом японских крейсеров было уже покончено, но Рожественский об этом еще не знал. Двинувшись всем флотом на запад, он рассчитывал минут через пятнадцать встретиться со своими крейсерами, после чего, восстановив прежнее боевое построение, идти на прорыв.
Яростная стрельба впереди справа стихла, лишь в довершение грохнуло еще несколько залпов. Вся северо-западная часть горизонта была затянута угольным и пороховым дымом, сносимым ветром к цусимскому берегу, и там совершенно ничего нельзя было разглядеть.
Но уже через три минуты, в 11:05, откуда-то спереди, чуть правее курса донеслись новые одиночные, похоже, пристрелочные залпы. Тут же с «адмиралов», оказавшихся теперь в голове колонны главных сил, пришло сообщение: «Четыре крейсера прямо по курсу». Стрельба на западе быстро набирала обороты. В дело уже вступили десятидюймовки броненосцев береговой обороны, чье солидное уханье выделялось на общем фоне.