Тианги посмотрел на него и усмехнулся.
— Вся прелесть этой клятвы в её двусмысленности, — заметил он. — Какое бы имя ни носил верблюд, рог у него всё равно не вырастет.
— То есть как? — опешил Ар‑Шарлахи. — А статуи на храме?..
Тианги засмеялся:
— Это не верблюды. Это легенда… А настоящий верблюд — просто большое безрогое и довольно уродливое животное. Вдобавок плюётся…
Ар‑Шарлахи, обомлев, глядел на спокойное, улыбающееся лицо Тианги.
— Ты… их видел?.. Живых?..
Вместо ответа Тианги покосился на вновь погрузившегося в раздумья Ани.
— А знаешь, он мне нравится, — сообщил Тианги. — Кажется, это как раз то, что нам нужно. Свозить его на ту сторону, показать верблюда…
Ар‑Шарлахи весьма покоробило, что о нём говорят как об отсутствующем. Или как о чём‑то неодушевлённом. Но оскорбиться как следует он не успел — слишком уж ошеломительно прозвучали последние слова Тианги.
— На ту сторону гор?!
Ани нахмурился и, выпростав из одеяла смуглую руку, жестом попросил молчания.
— Послушай меня, Ар‑Шарлахи. Во‑первых, перестань нас бояться. В худшем случае (то есть если мы сейчас с тобой ни о чём не договоримся) ты просто уходишь. На своём корабле и со своими людьми.
— А в лучшем?
Ани хотел ответить, но тут большая чёрная пятерня отбросила занавеску, и в помещение ступил человек, при одном только взгляде на которого у Ар‑Шарлахи похолодело внутри. Человек был темнокож, курчав и чертами лица наминал туземцев, однако рост… Вошедший был выше и куда шире всех присутствующих. Но даже не это испугало Ар‑Шарлахи. Лицо и грудь незнакомца покрывал замысловатый узор синеватого оттенка. Ничего подобного Ар‑Шарлахи видеть никогда не приходилось. В памяти почему‑то всплыли жуткие в своей правильности шрамы, украшающие колдуна Мбангу…
Человек повернул щекастое разрисованное лицо к Ани и заговорил, после чего Ар‑Шарлахи испытал ещё одно потрясение. Язык был ему незнаком. Ничуть не напоминающая гнусавые всхлипы низкорослых чёрных туземцев напевная речь вошедшего изобиловала придыханиями и, казалось, состояла из одних гласных. Единственным знакомым звукосочетанием было часто повторяющееся «Ани‑тамаи».
Ани слушал и хмурился всё больше.
— За третий насос отвечаешь ты, — бросил он наконец. Темнолицый разрисованный незнакомец взволновался и заговорил снова.
Ани дотянулся до одного из лежащих на столе шнуров и бросил его незнакомцу.
— Иди и вяжи, — сказал он. — Видишь же: у нас здесь и без тебя дел хватает.
Человек расстроенно махнул рукой и вышел. Ар‑Шарлахи сидел неподвижно, не в силах отвести глаз от колыхнувшейся занавески.