Ар‑Шарлахи невольно улыбнулся:
— Ну, не то чтобы учили… Но был там у нас такой Левве, правда, его считали скорее колдуном, нежели мудрецом… Так вот, он всерьёз занимался туземцами. Знал язык, заклинания, пытался даже мёртвых вызывать… Но это уже, конечно, тайком, так сказать, в кругу учеников…
— И что… вызвал кого-нибудь? — недоверчиво спросила Алият.
— Понятия не имею. Я был ученик Гоена. А с Левве только беседовал иногда, интересовался нганга…
— Чем‑чем?
— Ну, этими самыми заклинаниями…
— И научился? — кажется, Алият была сильно обеспокоена.
Ар‑Шарлахи засмеялся:
— Нет. Всё, что я вынес из бесед с премудрым Левве, это твёрдое убеждение, что никакого колдовства нет вообще. Так что здесь я вполне согласен с Улькаром…
— Как это нет колдовства? — возмутилась Алият. — Да кого хочешь спроси!..
Но спрашивать, однако, было некого, а кроме того, в следующий миг заросли огласились жутким воем. Оба кинулись к амбразурам, но по‑прежнему ничего нового не увидели: серый песок и опылённые луной узловатые скорченные стволы. Вой оборвался так же внезапно, как и начался.
— Ого… — испуганно понизив голос, проговорил Ар‑Шарлахи. — Да нет, их там не десять-пятнадцать… Глоток сто, наверное, а?..
— Смотри! — глухо сказала Алият.
В дебрях один за другим вспыхивали факелы. Зарождаясь около большого огня (костра, надо полагать), они расползались в цепь, и цепь эта, несомненно, приближалась к оступившимся в ловчие ямы «Самуму» и «Белому скорпиону». Возник и пополз со всех сторон невнятный угрожающий гомон, смешивающийся в однообразное «нга‑нга‑нга‑нга‑нга…». Алият бросилась к противоположной амбразуре.
— И там то же самое!..
— Понятно… — сдавленно выговорил Ар‑Шарлахи. — Поджигать идут…
Постоял, решаясь, потом приоткрыл заслонку и звучно нараспев произнёс, почти выкрикнул:
— Нганга ондонго!
Закрыл поспешно и снова припал к стеклу. Неужели не сработает?.. Левве говорил, что однажды остановил так целое племя… Кажется… Да! Цепь огней заколебалась. Гомон смолк. Ещё несколько секунд прошло в напряжённом ожидании. Факелы горели, не приближаясь.
Снизу забарабанили в крышку люка. Алият (выяснилось, что она стояла на крышке) сделала шаг в сторону и, нагнувшись, рванула кольцо.
— А ну‑ка тихо! — прошипела она отшатнувшемуся Айче. — Быть при оружии и ждать приказа. Всё!
Рискуя лишить Айчу сознания, захлопнула люк и, медленно выпрямившись, повернулась к Ар‑Шарлахи.
— Теперь понимаю… — еле слышно сказала она. Попятилась и задела штурвал. — Вот теперь я всё понимаю… Прав был Лако…
Ар‑Шарлахи, не слушая, высматривал что‑то сквозь толстое стекло заслонки.