Вся стая вместе с аистом, Нильсом и Мартином двинулась в путь.
Только теперь Нильс по-настоящему понял, что значит летать.
Дикие гуси не могли угнаться за аистом точно так же, как когда-то Мартин не мог угнаться за дикими гусями.
К тому же господин Эрменрих хотел доставить Нильсу как можно больше удовольствий. Поэтому он всё время проделывал в воздухе разные фокусы. Он просто превзошёл самого себя — то взмывал к самым облакам и, расправив крылья, неподвижно застывал в воздухе, то камнем падал вниз с такой быстротой, что казалось, вот-вот разобьётся о землю. А то принимался вычерчивать в воздухе круги — сначала широкие, потом всё уже и уже, сначала плавно, потом всё быстрее и быстрее, — так, что у Нильса голова пошла кругом.
Да, это был настоящий полёт!
Нильс едва успевал поворачиваться, чтобы отыскать глазами стаю Акки Кнебекайзе.
Стая, как всегда, летела в строгом порядке. Гуси мерно взмахивали крыльями. И, не отставая от других, как заправский дикий гусь, летел Мартин.
2
Крутые склоны горного хребта Кулаберг поднимаются прямо из моря. У подножия Кулаберга нет ни полоски земли или песка, которая защищала бы его от яростных волн. Тысячи лет упрямые волны бьются о каменные стены, рассыпаясь шипучей пеной. По камешку, по песчинке волны вырыли глубокие пещеры, пробили в скалистых уступах сводчатые ворота, врезались в глубину гор широкими заливами. Море и его помощник ветер вытесали здесь высокие колонны, без единого выступа, без единой морщинки, такие гладкие и блестящие, что ни один каменщик на свете не мог бы похвастать лучшей работой.
По склонам Кулаберга, вцепившись в камни крепкими корнями, растут деревья. Морской ветер бьёт их, пригибает книзу, не даёт поднять головы. Но деревья не сдаются. Они приникают к самой земле, и листва их, словно плющ, стелется по голому камню.
В глубине этого неприступного горного кряжа, невидимая и недоступная ни одному человеку, находится площадка — такая ровная, словно кто-то срезал гигантским ножом верхушку горы.
Один раз в году, ранней весной, сюда сходятся все четвероногие и пернатые на великие игрища птиц и зверей.
День для этого сборища выбирают журавли. Они отлично предсказывают погоду и наперёд знают, когда будет дождь, а когда небо будет ясное.
По древнему обычаю, звери и птицы на всё время праздника заключают друг с другом перемирие. Зайчонок в этот день может спокойно прогуливаться под боком у вóронов, и ни один из этих крылатых разбойников не посмеет на него даже каркнуть. А дикие гуси могут без опаски прохаживаться под самым носом у лисиц, и ни одна даже не посмотрит на них.