Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями (Лагерлёф) - страница 70

— Ладно, хватит болтать! — прикрикнул на вóрона медведь. — Помоги Нильсу отыскать стаю. Не то и тебе и всему твоему вороньему роду плохо придётся. Я хоть летать не умею, а на любое дерево мигом взберусь.

Фумле-Друмле слетел на землю.

— Можешь меня не пугать, — сказал он медведю. — Мы с Нильсом старые друзья-приятели. Ну, как, полетели?

— А ты не потащишь меня к своей шайке? — с опаской спросил Нильс.

— Да я с ней давно рассорился, — ответил вóрон. — С того самого дня, как ты гостил на Разбойничьей горе. Они ведь тогда все монетки растащили, мне ни одной не оставили.

— Хочешь, я тебе дам? — спросил Нильс. — Ту, что ты сам мне подарил.

— Дай, дай, дай! — закричал вóрон и закружился над Нильсом.

Нильс вытащил из кармана свою серебряную монетку.

Эту монетку он хотел отдать Деревянному. Но Бронзовый ему помешал.

Эта монетка могла бы спасти подводный город, если бы Нильс её не уронил.

Так пусть она теперь порадует хоть Фумле-Друмле!

А Фумле-Друмле, и верно, обрадовался.

Он выхватил монетку из рук Нильса и, шумно хлопая крыльями, исчез в густых ветках дерева.

«Удрал», — подумал Нильс.

Но Фумле-Друмле уже опять стоял перед ним. Монетки в клюве у него не было. Спрятал, верно, в дупле.

— В дор-р-огу! В дор-р-р-огу! — закаркал Фумле-Друмле.

Нильс попрощался с медведями и подошёл к вóрону.

— Только не вздумай нести меня в клюве! Я привык верхом.

— Вер-р-рхом так вер-р-рхом, — каркнул вóрон.

Нильс уселся на шею Фумле-Друмле, и они полетели.

Дикие гуси в самом деле кружили весь вечер над лесом. Они высматривали и звали своего маленького друга, но Нильс не откликался. Только когда совсем стемнело, Акка Кнебекайзе со всей стаей опустилась на землю.

Заночевать гуси решили на краю болота за лесом.

Сколько возни всегда бывало, пока гуси улягутся. И поесть надо. И поговорить хочется.

А сегодня даже самые лучшие водоросли застревали в горле. И не до разговоров было. У всех одно на уме — где-то Нильс? Что с ним?

Акка Кнебекайзе и Мартин заснули позже всех. Старая гусыня подсела к Мартину и, тихонько похлопав его крылом по крылу, сказала:

— Он многому научился за это время. Ничего дурного с ним не должно случиться. Спи, завтра опять полетим на поиски.

Но искать Нильса не пришлось.

Как только солнце разбудило гусей и они открыли глаза, поднялся такой радостный гогот, что все лягушки в болоте переполошились.

Да и как было гусям не радоваться! Нильс — целый и неделимый — лежал на своём месте, рядом с Мартином, и спал как ни в чём не бывало.

Путь близился к концу. В последний раз ночевали гуси как бездомные бродяги. Завтра они уже не будут спать где придётся, они построят себе крепкие тёплые гнёзда и заживут по-семейному.