Сюжет картины основан на совершенно новой для режиссера теме из современной жизни и рассказывает о двух молодых людях, каждый из которых недавно перенес сильное эмоциональное потрясение. Он – гончар по имени Дайдзи, одинокий и замкнутый человек, продолжающий семейные традиции старинного ремесла: он изготавливает керамические изделия для религиозных церемоний. Она – Аяко, стриптизерша в местном баре, тяжело пережившая еще в семилетнем возрасте самоубийство матери, а потом еще и массу других больших и малых жизненных потрясений. И последнее из них – недавний разрыв с возлюбленным, нежелательная беременность и вынужденный аборт, на который ей приходится решиться. И даже так неожиданно и вроде бы удачно начавшиеся ее отношения с Дайдзи вскоре омрачаются смертью бабушки Аяко и известием о неизлечимой болезни ее сестры.
Вот в целом основная сюжетная канва этого фильма, снятого в стилистике так называемого cinema verite – «правдивого кино», предполагающего поиск новых выразительных средств и повествовательных возможностей современного кинематографа. А вторая особенность этой картины – это характерное для творчества Кавасэ полное стирание граней между художественным и документальным кино, что теперь окончательно становится ее фирменным кинематографическим стилем. Это – использование ручной камеры, создающей эффект съемок домашнего видео, естественное освещение, приглашение на главные роли непрофессиональных актеров и вообще доведение до минимума использования профессиональных приемов.
И наконец, о названии картины – «Светлячок», что на первый взгляд никак не соотносится с ее содержанием. Этот образ, взятый из классической литературы и искусства, является своеобразной метафорой Кавасэ ко всей серии ее картин, повествующих о том, как трудно двум разным людям найти друг друга в современном мире. Эта удача посещает нас так же редко, как и возможность увидеть в наши дни свечение настоящих светлячков, растворившееся в ярких огнях городов. Вот почему многие кадры в фильме наполнены огнем, символизируя новые времена: искры костра, отблески фестиваля огня, блики вращающегося серебряного шара в стриптиз-баре, залпы фейерверка, озарившего темное небо в конце картины.
Фильм условно разделен на две части. «В нем как бы два мира: традиционный мир гончарного искусства и современный мир стриптизерши, – подчеркивает американский киновед А. Героу. – Да, в финале она переходит к традиции, надевает кимоно и танцует нечто японское, но до тех пор ее мир демонстрирует задворки современного города. Эти два мира соперничают и сходятся, но проблема в том, существует ли здесь решение?» – спрашивает он саму Кавасэ во время интервью с ней