Новое японское кино. В споре с классикой экрана (Катасонова) - страница 66

. Что значит «визуально изощренным»? Наверное, это, на что обращает внимание исследователь А. Джейкоби, описывая художественную манеру Накагава: «Элегантные долгие планы, продуманные движения камеры, ошеломляющие построения кадров, неизменный интерес к экспериментам в области формы»41.

В 1959 г. режиссер берется за экранизацию классики – одной из самых популярных пьес театрального репертуара «Ёцуя кайдан» (полное название «Токайдо Ёцуя кайдан» – «История о призраке из деревни Ёцуя в области Токайдо»), написанной известным драматургом Намбоку Цуруя. Ее первая постановка состоялась еще в 1825 г. на сцене театра Кабуки. А потом на других театральных подмостках стали появляться новые прочтения этой истории, вслед за чем образы и сцены из этого полюбившегося зрителям спектакля перекочевали в традиционные гравюры укиё-э, написанные великими мастерами: Хокусай Кацусика, Утагава Куниёси и др. Ну а уже в ХХ в. их увидели в кино – сначала в снятых на пленку в довоенные годы спектаклях театра Кабуки, а затем в киноработах крупнейших японских мастеров игрового и анимационного кино: Киносита Кэйсукэ («Призрак Ёцуя», 1949), Мисуми Кэндзи («Ёцуя Кайдан», 1959), Фукасаку Киндзи («Пик предательства», 1994), Тоёда Сиро («Ёцуя Кайдан», 1965), «Аякаси – самурайские страшные сказки» (2006) и др. При этом считается, что самой образцовой экранизацией пьесы стала именно версия Накагава под названием «История Ёцуя».

О чем этот самый популярный и самый экранизированный в Японии сюжет, основанный, как говорят, на реальных событиях? О страстях и человеческой подлости, о любви и предательстве и т. д. А еще это – страшная и назидательная история о призраках, потустороннем мире, карме и мести, которая вошла в золотой фонд японского кайдана. С ней до сих пор связывают различные невероятные шокирующие происшествия – неожиданные смерти, страшные болезни и другие несчастья, – произошедшие с режиссерами и актерами во время съёмок очередного фильма или репетиций нового спектакля по мотивам этого произведения. Вот почему существует даже поверье, что любая театральная труппа или съемочная группа, задумавшие постановку этого кайдана, обязательно отправляются на могилу его героини Оива и просят ее благословения. Так что магический дух этого произведения, подобно булгаковскому роману «Мастер и Маргарита», не покидает японцев вплоть до наших дней.

Если обрисовать схематично события этой таинственной легенды, то все начинается с истории любви обедневшего самурая по имени Иэмон и красавицы Оива, счастью которых пытается воспрепятствовать ее отец. И жених тайно убивает его, после чего влюбленные становятся мужем и женой. Вскоре у них рождается ребенок, но семейное благополучие омрачено беспросветной бедностью и постоянными болезнями Оива. И тут неожиданно в их жизни появляется молодая племянница их богатого соседа – Оюми, которая влюбляет в себя Иэмона и уводит его от жены, а затем любовники решают и вовсе избавиться от нее, прислав ей яд вместо лекарства. В надежде на выздоровление бедная женщина с радостью принимает страшное зелье, но вскоре в ужасе обнаруживает, что ее роскошные волосы выпадают, а половина лица обезображена страшной опухолью. Тут она понимает, что муж предал ее, и только очевидец этих событий – слуга – готов прийти ей на помощь. Но Иэмон безжалостно убивает его, обвинив в прелюбодеянии с Оива, а затем расправляется и с ней самой (в первоисточнике Оива сама случайно падает на меч и умирает). После чего тела своих жертв он прибивает с двух сторон к двери и сбрасывает в реку. Но и слуга, и Оива возвращаются к нему в виде мстительных духов в его первую брачную ночь с молодой женой. И Иэмон не может справиться с собой: его преследуют болезненные галлюцинации и буквально доводят до исступления мучительные угрызения совести. Чуть ли не лишившись рассудка, герой бросается на привидение с мечом, но по ошибке убивает Оюми, а потом от его руки умирают все члены ее семьи. Но мстительный призрак не отпускает его от себя. Иэмон ищет защиты от него в буддистском храме, но и там нет ему спасения. И он кончает с собой.