Фильм необычайно красив, но его визуальное великолепие резко контрастирует с мрачной, полной беспросветного пессимизма и безысходности атмосферой, которая пронизывает всю картину. Каждый человек виновен хотя бы в чем-то, даже если прегрешение совершено по неведению или из-за невозможности найти иной выход. Но и высший суд, безжалостно карающий всех, не кажется в картине выразителем беспристрастной справедливости. Ощущение обреченности пронизывает всю картину. Достаточно вспомнить финал ленты с умершими красавицами в нереально красивом освещении!
Это впечатляющее зрелище надо видеть и не только эстетически наслаждаться им, но и понимать, что фильм снимался в 1960 г. на базе съемочной аппаратуры и техники тех лет и при минимальном бюджете. Так что с учетом этих факторов мастерство и изобретательность режиссера и художника в наших глазах должны возрасти в несколько раз. Но, к сожалению, после «Ада» мастеру уже не удалось более достичь таких художественных высот в других фильмах, особенно в жанре хоррора.
Следующая картина «Проклятие женщины-змеи», снятая на студии «Тоэй», в значительной степени разочаровала поклонников режиссера. Перед зрителями снова предстала история о потусторонних силах, но на этот раз Накагава чрезмерно затянул вступительную часть и явно злоупотребил сентиментальностью. Критик Том Мес пишет по поводу этой работы: «В фильме нет двусмысленности и изящества, присущих его картинам времен „Шин Тохо“. Персонажи напоминают однозначных героев и злодеев из „нинкё“. Злодеи творят все немыслимые безобразия. Герои терпят все невзгоды и соблюдают обязательства, пока смерть не освобождает их от социальных правил и не открывает путь к мести… Финал хорош, эффектен и напоминает о Накагаве в лучшей форме, особенно удачна отсылка к „Аду“. Но досидеть до этого финала – тяжкое испытание»43.
Сегодня «Ад» причислен к вершинам японского хоррора. Помимо других достоинств в нем много оригинальных визуальных решений и других режиссерских находок, которые уже вскоре стали активно использовать в своих лентах его коллеги по кинематографическому цеху. Речь в первую очередь идет о таких популярных на Западе картинах, как «Женщина-демон» («Онибаба», 1964) Синдо Канэто и «Кайдан» (1965) Кобаяси Масаки, которые историки кино относят скорее к разряду фестивальных, чем жанровых лент44, по причине их «вторичности» по отношению к работам Накагава, а порой и за откровенное эпигонство.
Ведь они создавались с ориентиром на вкусы западного зрителя, фестивальные показы и, наконец, на киномоду того времени, приплюсовав к этому еще и всеобщий спрос на японскую экзотику. Так рождался арт-хоррор, который, впрочем, мало интересовал и Кобаяси, и Синдо, прославившихся своими оригинальными талантливыми работами в других жанрах. Но первую международную известность им принесли именно японские