— Да, не зря же Его Величество целителей ценит превыше других магов. — Мимоходом польстил магу принц Гуннар. — Так что там с фру Цециль?
— Да, что с моей женой? А то ты как пришел, так все обо мне да обо мне.
— Натерто там у твоей жены все так, что ни сесть, ни встать. Заглянул бы хоть раз, сам бы увидел. — Пожал плечами целитель.
— Да разве ж такое бывает? Никогда не слышал, чтобы бабы жаловались.
— Оно и видно, что ты все больше с бабами дело имел. — Кивнул целитель. Не споря. — Тебе жена говорила, что ей больно?
— Так оно девицам на первых порах всегда больно. А потом привыкают. Ну, я и старался…
— Перестарался. — Констатировал маг-целитель, снова меняя тон на деловой и скупо, по-военному, докладывая уже принцу. — Следы побоев есть, но очень-очень давние. Скорее всего, годичной, а то и двухгодичной давности. Если без магии смотреть, даже следов не найдешь. А так, немного мази да травяные ванны, через пару недель следа от хвори не останется.
Нервы только подлечить бы, а то трясется вся, как осиновый лис. Не знаю, кто ей чего наговорил, но, похоже, сказали молчать, терпеть и ждать, пока полегчает. Вот дура и терпела, пока силы не закончились.
— Клаас, ну-у, я даже и не знаю… — Принц Гуннар беспомощно развел руками. — Служишь ты. Как я уже говорил, отменно. Но никогда бы не подумал. Что мне тебя „этому делу“ учить придется. Ты бы хоть книжку какую почитал, что ли… А то стыдно даже.
— Да разве ж есть такие срамные книжки? — Стражник возмутился. — И как такое читать, когда дети в доме?!
— Есть. Зайди на досуге, дам. — Похлопал приятеля по плечу целитель. — только в казарму не неси, несолидно.
— Мда-а, в казарме почитать тоже не получится. — Согласился Гуннар. — Вот что, будешь читать в библиотеке. Фон Штайнау скажешь, я велел тебе читать про деяния Александра Великого. Книжка, кстати, тоже там стоит, после этой — ту прочтешь и Эрику в следующий приезд о прочитанном отчитаешься.
Ну, а с женой тебе придется поговорить. Без упреков, обид и Адельхайд. С глазу на глаз.
При упоминании имени вдовы Адельхайд брови целителя изумленно взлетели вверх, но говорить он ничего не стал, только сокрушенно покачал головой.
На этом дело стражника Клааса и его жены можно было бы считать законченным, но Гуннару не давала покоя одна фраза, вскользь оброненная целителем.
— Ты говоришь, били девочку? Кто? Родня?
— Не призналась. — Пожал плечами тот. — Но врать совсем не умет. Оно, конечно, поучить уму-разуму сам Творец велел. Но по уму поучить, да и возраст уже такой, что совестно. Это ж тебе не дитя неразумное, чтобы иначе не вразумить.