Вот тут меня проняло до печёнок. Моя кровь и её слюна только что смешались. Шок, злость и отчаяние смешались, получилась гремучая смесь, которая на время убрала боль в теле. Я махнул левой рукой, цепляясь за натянутую ткань спортивной куртки.
- Не спеши, тебе ещё пару часов нужно потерпеть, пока не станешь сильным, - хмыкнула она. – Не люблю мужчин слабаков, знаешь л…
На этот раз роли поменялись, и уже я её прервал на полуслове.
- Кальцитраре аукте! – прошипел я, создав палочку в левой руке. Сильнейшее ударное заклинание в моём арсенале, созданное вплотную к телу негритянки, отшвырнуло ту до самой стены. А это метров восемь! Правда, выпустила вампирша меня не сразу. И от рывка у меня чуть позвоночник не сломался. Ещё повезло, что дешёвая одежда не выдержала такой нагрузки и порвалась. А ведь мог лететь вместе с Миртой до бетонной стены. – Фульгур!
Голубая ломаная струя бело-голубого света ударила в стену рядом с поверженной Старшей. Мимо, блин!
- Фульгур! Фульгур!
С третьей попытки у меня получилось попасть точно в грудь твари. К слову, вместо шаров там сейчас было нечто аморфное, раздавленное в хлам и вдавленное вместе с рёбрами в грудную клетку. И при этом вампирша была жива и, кажется, боли особо-то и не чувствовала, если судить по той злости в её глазах, с которой она смотрела на меня.
Отвлёкшись на главную обидчицу, я забыл про ещё трёх кровососок и поплатился за это. Сильный удар в живот чуть не заставил выплюнуть кишки.
- На, гадёныш!
Следом был удар подошвой кроссовка по ладони.
- На ещё, чёртов мутант!
- Не убей его, Ирга, Старшая сама хочет с ним поквитаться, - донёсся до меня голос одной из молодых вампирш, как сквозь подушку. После этого избиение прекратилось.
«Эта тварь ещё жива? – удивился я про себя, услышав про Мирту. – Чем же её убить?!».
Я почувствовал, как меня ногой переворачивают на живот, заводят искалеченные руки за спину и чем-то связывают. И, конечно, всем было плевать на мои стоны боли, которую мне причиняли их действия. Потом меня подтащили к стене и прислонили к ней, недалеко от Мирты, которая выглядела страшно после ударов магии, но оставалась в сознании и была живёхонька. Уставившись на меня красными глазами, она зашевелила губами. Но то ли не смогла даже прошептать, то ли я оглох после побоев, но так ничего и не услышал. На её грудь старался не смотреть. Там после магического пинка и разряда молнии был страх и ужас. Не будь мне самому паршиво, то сейчас проблевался бы от омерзения. Убедившись, что самый опасный противник выведен из строя на некоторое время, я повернул голову в сторону той троицы, что, как оказалось, шла за мной по пятам до этого зала.