— А точнее? Раньше, позже?
Консультант покачал головой:
— Точнее вам никто не скажет. В тот же день, если хотите, не раньше.
— Интересно… А отпечаток? Вы же говорили, что каждый колдун оставляет личный след в этих своих…
— Это не колдун, — мягко сказал Лонгсдейл, и дядя изумленно на него уставился. — Это человек. Но это один и тот же человек.
— В смысле?
— Тот, кто поставил замок, и тот, кто сегодня защищал дом от ифрита, — это один и тот же человек.
«Господи!» — Маргарет уткнулась лбом в шкаф. Как же она не догадалась!
— И вы говорите об этом только сейчас?!
— Но я же…
— Он вам знаком?
Повисла пауза.
— Я не знаю, — наконец пробормотал Лонгсдейл. Девушка подняла голову. Вид у него был совершенно растерянный.
— В каком это смысле? — раздраженно спросил комиссар. — Что значит — не знаю?
— Я не знаю, знаком он мне или нет.
— Как так может быть? Вы его или знаете, или нет, третьего не дано.
— Но я не могу понять, — почти жалобно сказал консультант. — Я не могу понять, знаю его или нет.
— Ну охренеть, — процедил дядя. Лонгсдейл отвернулся к окну, и на его ремне Маргарет увидела закрепленные на пояснице ножны под трехгранный клинок.
5 января
Натан с чашкой кофе в руке прислонился к оконному откосу. Внизу, у входа в департамент, кишели зеваки и журналисты. Двери распахнулись, стая пираний взволновалась, и к ним степенно вышел Бройд в сопровождении двух самых дюжих полицейских. Бреннон хлебнул кофе. Шеф решил наконец сделать официальное заявление, как всегда, избавив от мороки самого комиссара. Натан не любил выступать перед публикой и к тому же считал, что Бройд внушает ей гораздо больше доверия из–за респектабельной и благообразной внешности, чего о своей роже комиссар никак сказать не мог. До него донесся смутный шум, но он не стал открывать окно — содержание речи ему было известно. Шеф полиции намеревался сообщить прессе и любопытным, что в городе завелся безумный пироман, а также — что дело Хилкарнского Душителя вновь открыто, и мы просим всех сознательных граждан…
Бреннон вернулся к столу и без особого восторга осмотрел гору бумаг. Наверху стога светили красной эмблемой прямо в глаза два отчета пожарной бригады. Первый, по храму, Натан еще раз бегло пролистал. Лучше не стало. Причина пожара не установлена, очаг возгорания не найден, средства, благодаря которым поджигатель добился огня такой силы, неизвестны. В церкви, уверял шеф пожарной бригады, не обнаружено ничего, что могло бы так полыхнуть. Второй отчет, касательно дома Фаррелов, ничем не отличался от первого, разве что отчаяние и недоумение между строк ощущались сильнее.