Он и шеф-штандарт действовали энергично и быстро. Уже через два часа колона солдат и обоз выехали из города. Уильям, умытый и переодетый в мужское платье, ехал в коляске вместе с командиром и нотариусом. Услышав волшебные слова «Дело короны», тот быстро собрался, прихватил печать, бумагу и отбыл с полком. По ходу движения Уильям объяснил ему его задачу. Некоторое время королевский нотариус сидел как камнем пришибленный. Но Уильям, чтобы приободрить нотариуса, предложил ему ознакомиться с делом. Заметив при этом, что он должен будет дать расписку о неразглашении. Того долго уговаривать не нужно было.
Каждый едущий в этой коляске отдавал себе отчет в том, на какое опасное, но денежное дело они замахнулись. Нотариус получал бы свой большой процент от заверенной, изъятой в пользу короны собственности, но не хотел попасть под раздачу, если дело это прогорит. А Уильям хотел иметь под рукой тех, кто будет помогать, а не делать вид что помогает. А нотариусу нужно было узнать, имеет ли это дело под собой законные основания? Ведь король, узнав об этом деле, может все повернуть в другую сторону и тогда головы полетят их, а не контов. Нотариус, быстро написав расписку, углубился в чтение. Прочитав он покачал головой.
– Тут написано, что дело поручили Кварту Свирту, Но вы не Свирт так ведь?
– Да, я не Свирт, – согласился Уильям. – Я его помощник, а Свирта убили в подземельях города несколько дней назад люди, что пытались прекратить расследование. На мне лежит долг, господин Вошер Брей.
Нотариус был из бедной аристократической семьи, поэтому имел имя и фамилию указывающую на род. Простолюдины фамилий не имели. В свое время Бреи разорились, оставив потомка без средств существования. И нотариус горел желанием возродить если не величие своего рода, то хотя бы его богатства. Этот помощник агента прокурора был для него и Румбера просто находкой.
Нотариус пригляделся к физиономии Уильяма.
– Что-то вы плохо выглядите, господин Уильям. – посочувствовал он.
– Меня пытали в подземельях замка конта Рида Неудержимого. Поэтому я так выгляжу, господин Вошер Брей.
Слово господин больно било по самолюбию нотариуса. Если бы Вошер Брей имел поместье, то его называли бы риньером. И статус его был бы выше. А теперь он мог только довольствоваться господином и стоял лишь на ступень выше, чем свободный городской богатый житель, которого называли сударь. И Вошер Брей очень хотел стать риньером.
– Я полностью к вашим услугам, – сообщил он Уильяму и передал ему записи. – Ай-я-яй! – сокрушенно покачал он головой. – Как нехорошо. И это в наше просвещенное время… Устроить такое. Пытать человека… хм облеченного властью…