«Друзья твои погибнут — поверь мне, уж я то знаю о чем говорю! — в голосе Смерти послышалось веселье. — А психушка — да хотя бы и туда. Ничего плохого в ней нет».
Эти слова задели меня и дело было не в психушке.
«Ты не посмеешь их забрать раньше времени!»
«Посмею! — ухмыльнулась Смерть. — И что ты мне сделаешь? Я — Смерть! Напугаешь мной?»
Костлявая сухо рассмеялась.
«Тогда не получишь меня!»
«Что?!» — закричала Смерть.
«Что слышала!»
«У нас был договор!»
«Думаешь, это меня остановит?»
Я принялся транслировать в своей голове жуткие картины — как я падаю с крыши дома, как выпиваю яд, как прыгаю под колеса автомобиля. Я помнил о том, что говорила костлявая насчет моей души — просто так она ее забрать не могла, нужно было погружение в дарк, до того момента, пока я не утону в нем.
«Ты не посмеешь!» — прошипела Смерть.
«Что хуже: покончить жизнь самоубийством или стать навечно твоим рабом? Выбор очевиден!» — я откровенно насмехался над ней.
«Пойми, не я отсчитываю минуты жизни твоих друзей. Не я решаю — точнее, не всегда решаю, — когда кому уходить. Я — лишь исполнитель. Есть и другие сущности»
«О чем ты сейчас? Я не понимаю!»
Смерть скривилась. Она сболтнула лишнего, но признавать этого не хотела.
«Вас целая когорта демонов?» — спросил я.
«Есть иные миры. Есть иные сущности», — сухо ответила Смерть. Кажется, большой информации от нее уже невозможно было добиться.
Жуткий вой со стороны Барьера повторился. И вновь этот шорох миллиарда насекомых, выстроившийся в звуки:
Ма-акси-и-им-м…
«И эти сущности сейчас там, за Барьером. Они хотят завладеть твоей душой. Хочешь ли ты такой участи? Думаю, нет. Это страшнее Смерти. Это страшнее всех пыток, на которые только способен человеческий изощренный мозг».
И словно в подтверждение ее слов со стороны Барьера раздался оглушительный демонический смех.
Я посмотрел по сторонам, пытаясь понять — слышу ли я один это смех?
Все, кто был вокруг, все, кого я увидел, были отвлечены на раненных и, казалось, ничего вокруг не замечали.
А смех тем временем грохотал.
Он сотрясал землю, небо, Барьер. Он проникал в каждую клеточку моего тела, вызывая в ней неимоверный первозданный страх.
Казалось, что даже сама Смерть съежилась от этого жуткого инфернального гогота.
«Что это?» — только и смог произнести я.
«Станет ли тебе легче от того, что я назову его имя?»
«Ты его знаешь?!»
«Знаю», — кивнула Смерть.
«Это какой-то демон?» — я не находил название тому, что сейчас ликовало.
«Демон? — словно пробуя на вкус слово, произнесла Смерть. — Пожалуй, да, демон. Могущественный демон. И он хочет увидеть тебя».