На металлической табличке я прочел, что тут покоится, помимо прочего, и первая жена Вяземского-старшего, мать всех его детей.
Вся обстановка — склепы, могильные плиты, кресты, — навевали на меня какие-то странные чувства — спокойствия, холода, безмятежности.
Едва я взглянул на него, как все проблемы, казавшиеся неразрешимыми, вдруг разом ушли.
«Это вечное забвение тьмой, — произнесла Смерть, появившись вдруг возле рядом стоящего склепа. Опершись на голову ангела, она с любопытством взирала на процессию. — Самое прекрасное, что есть после перехода в мой мир. Ни проблем, ни горя. Вечная тишина».
«Иди прочь!» — приказал я.
Смерть лишь усмехнулась.
«С моей территории меня гонишь? Не получится. Здесь — моя власть!».
Смерть взметнулась вверх, к небу, черной рваной тенью закрыла половину небосвода.
Потом с жутким хохотом опустилась на людей.
«Они все — мои. Когда-нибудь, когда наступит их час, они явятся ко мне! Предстанут передо мной, нагие, без своих регалий, медалей и званий».
«Но не сейчас».
Смерть вновь рассмеялась.
«Разве это имеет значение когда? Время для меня — ничто. Я умею ждать».
Смерть начала окутывать каждого идущего, словно змея — их тела, шеи, облизывать острым длинным языком лица, оставляя влажные слизистые следы. Но никто, кроме меня, этого не видел. Они не замечали Смерть!
«Иди прочь!» — вновь приказал я, не в силах выдержать эту мерзость.
«Я умею ждать», — повторила Смерть… и растворилась в воздухе.
— Все нормально? — спросила вдруг Ольга. — Ты бледный, будто смерть увидел.
— Нормально, — кивнул я. Заикаясь, повторил: — Все нормально.
Ольга обняла меня, вновь всплакнула. Я похлопал ее по спине, успокоил.
Процессия протянулась огромная. Множество машин, все черные, шли от самой дороги до склепа. Двигались медленно. Из подъезжающих авто выходили главы родов, аристократы всех мастей, машины сменялись другими, из которых выходили уже другие люди. Все они шли к гробу, который установились на специальной площадке. Каждый считал своим долгом лично проститься с представителем рода.
От моря цветов, настоящих, не искусственных, пестрело в глазах, а от запаха становилось тошно.
Аристократы подходили к нам и сухо что-то шептали, в основном соболезнования. Кто-то умудрялся сделать комплимент касательно стильной одежды, кто-то пытался разузнать когда будет объявлено о том, что Александр станет главой рода.
Я скрипел зубами, злился, но Ольга успокаивала меня, то и дело одергивая.
Пришлось терпеть и что-то сухо отвечать.
Среди целого потока людей были и знакомые лица, которые я видел на Званном ужине. Имен их я уже не помнил, но старался поздороваться с каждым и что-то ответить.