Но этому не суждено было сбыться.
Пол под ногами вдруг зашатался. Я удивленно уставился на собаку, но та никак на это не отреагировала. Казалось, она даже не ощущала эти толчков.
Вновь качнуло, словно я был не в каменной пещере, а на корабле.
И только теперь, на третий раз, когда качка стала сильнее, я понял, что воздействие было не внешним, а внутренним.
Меня начало ломать.
Словно невидимая сила схватила меня исполинскими клешнями и начала сжимать, яростно, злобно. Я отчётливо услышал хруст собственных костей, захрипел от боли, но не смог вырваться из неведомого захвата.
В голове начала пульсировать красная боль.
Казалось еще мгновение и кости выскочат из своих мест, а мышцы порвутся на лоскуты.
Стало тошно. Ноги подкосились и я неуклюже осел на пол. Зверь при этом зарычал еще злее.
Я испугался, по настоящему испугался. С одной стороны дикая псина с другой — Герцен, желающий меня убить. И словно этого мне мало, меня начало ломать.
«Что происходит?! Что, мать твою, происходит?!» — в отчаянии начал вопрошать я своего единственного собеседника, который со мной говорил до этого.
Но Смерть молчала.
Откат!
Откат, твою мать!
Откат-откат-откат!
Почему так рано?
Откат! Чтоб тебе пусто было!
Это был магический откат. Я понял это не сразу — потому что до этого еще не испытывал этого ощущения. Но едва меня начало трясти, а сила потекла сквозь тело словно вода сквозь песок, я догадался что происходит. Откат…
Магия попросила возвратить долги.
Собака вновь зарычала. Поняв, что я обессилен, она перестала опасаться атаки и в открытую пошла на меня.
Я почувствовал влажную псиную вонь из ее пасти и понял, что мне не жить.
— Он здесь! Здесь! — радостно закричал толстяк у самого входа в пещеру.
— Я сам! — рявкнул Герцен.
И швырнул в темный проход огнешар.
Если бы я сейчас стоял, то удар пришелся бы прямо в меня. Но я лежал на полу и едва мог шевелиться.
Огнешар опалил загривок пса, зверь взвизгнул и ринулся в атаку на непрошенных гостей. Вот что значит вовремя не чихнуть.
Герцен не сразу понял что произошло. Увидев стремительно прыгнувшую из пещеры на него тень, он швырнул в нее еще один снаряд, видно решив что это я.
На этот раз пес оказался проворнее. Извернувшись, он ушел от удара и вцепился Герцену прямо в ноги.
Григорий истошно закричал.
— Снимите с меня это! Живо!
Подоспели "шестерки" Герцена и принялись лупцевать животное, ногами, руками, палками.
Надо отдать должное зверю — хватки своей, не смотря на такой плотный град ударов, — он не ослабил. Напротив, начал тащить Герцена к себе в берлогу. Возможно именно в пределах этой пещеры и действовал его поглощающий магию фокус.