Самый ближний путь к охотничьим угодьям Константина Петровича — по реке Каменной. Но путь этот в зимнее время и тяжелый, и опасный. Берегом не пройти, каменные обвалы, — а они тянутся порой на километры, — занесены снегами, и костоломные ловушки ждут идущего на каждом шагу. По льду — тоже тяжело. Наледи, промоины, пустоты. Пройти можно, но великими трудами, тем более что надо на себе нести немалый груз. А потом нужно будет еще торить тропу вверх, на хребет, в кедровники.
Но есть и другой путь, дальний, кружной, но зато более легкий. На машине доехать чуть ли не сотню километров до полузаброшенной деревушки Мойгаты, там приискать пару коней и на конях поднять груз на хребет. Этим путем Глеб и предлагал идти.
В таких делах Иван полагался на Глеба и был во всем согласен: кружным путем идти, значит, кружным.
— Ты, Ванюха, обязательно заставь Глеба сходить на участок, пусть посмотрит, а то, поди, там такие, как Вася Куклин, давно уже орудуют.
— Оторудовался твой Вася, доживет или нет до тепла, — Полина Фроловна скорбно вздыхает.
— Поделом вору и мука, — хрипит дед. — Если есть че на том свете, то гореть ему в аду синим пламенем.
— Грех ведь, отец, такое говорить, — вскинулась Фроловна. — Ведь мается сейчас человек, душа его мается.
— А мало он зла принес? Да и нету у него души.
— Помолчи, не гневи.
Васю Куклина Иван немного знал, но больше по рассказам Глеба и Константина Петровича. Вначале он его услышал, а увидел уж потом. Как-то ходили они с Глебом на ближние болота поохотиться на уток. На этих болотах у семейства Белых есть два «своих» крошечных озерка с хорошо оборудованными, даже со скамеечками, скрадками. Было еще тепло, погода стояла тихая, и утки летали редко. Время от времени раздавались нечастые выстрелы. Большей частью над болотом стояла крепкая застойная тишина.
Охотники в такой час сидят утайливо в своих скрадках, а если и сойдутся, то разговаривают вполголоса, но неожиданно над болотом разнесся громкий, с каким-то даже подвизгиванием, скандально-базарный голос. Тишина была нарушена, и Глеб, не таясь уже, засмеялся и сказал со злой веселостью:
— Это Вася Куклин кричит. Только он умеет так базлать.
— Ну а зачем кричать-то?
— А его охотинспекция, похоже, прихватила. У Васи ведь нет ни охотничьего билета, ни тем более путевки.
— Кричи не кричи — оштрафуют.
— Только не Куклина. Вот так и будет орать на все болото, пока самой инспекции от крика тошно не станет. И ведь любого оштрафуют, а от него отстанут. Вот из-за этого самого крика. А в это время все другие браконьеры разбегутся. Сколько раз так было.