Свен-Улоф уже полчаса готовился к докладу, когда появилась его помощница. Двадцать один год, практически без опыта работы, но обладающая бронебойной целеустремленностью, а также редким качеством мыслить вне заранее выставленных рамок.
По мере того как остальные входили в кабинет, Свен-Улоф в уме ставил напротив каждого галочку.
Без пяти восемь. Руководитель экономического отдела, Рогер, тридцать девять лет. Эффективный подхалим. Без трех минут восемь. Отдел по работе с клиентами. Кристер, сорок шесть. Очень полезный для бюро человек. Вместе с Кристером появился Ибрагим. Двадцать семь лет, креативный директор, нанят недавно. Хорошие отзывы, но выдержит ли он напряжение? Ровно восемь. Начальница отдела кадров. Катарина, сорок два. На пути к выгоранию.
— Ну, пора этому договору в наш уютный дом, — Рогер, подхалим.
— Большие проекты не сидят по уютным домикам, дела не делаются в тихой гавани, — с улыбкой заметил Свен-Улоф. — Их удел — завоевывать мир.
Он раскрыл папку; излагая повестку дня, он заметил, что руководитель экономического отдела принес с собой вечернюю газету.
— Это что? — спросил Свен-Улоф, указывая на газету. — Так-то вы подготовились к совещанию? Думаете, в ближайшие часы нам пригодятся последние сплетни о знаменитостях?
Руководитель отдела извинился; когда он убирал газету, Свен-Улоф уже не улыбался.
— Хотя дайте-ка на минуту, — сказал он. Руководитель отдела поколебался.
— Газету?
— Да… Позвольте, я взгляну.
Всю верхнюю часть полосы занимало начало заголовка — “Тара, 15 лет, новая жертва”, здесь же помещалась фотография. Темные волнистые волосы над бледным лбом, два глаза.
Он развернул газету.
“Тара, 15 лет, новая жертва убийства во имя чести”.
Увидел ее улыбку, щербинку между зубами, родинку над верхней губой.
В десять часов Вера заехала в Танто за полусонным Кевином. Он снова задремал в машине и проспал всю дорогу до Фарсты, до дома престарелых. Они приехали навестить его мать.
Впервые за долгое время Кевин заснул глубоко и проснулся, лишь когда Вера заглушила мотор.
— Извини, — сказал он. — Похоже, ты на меня действуешь расслабляюще.
Вера улыбнулась, но Кевин понял, что она за него тревожится.
— Есть места, где один из видов пытки — не давать людям спать… Кевин, чем ты занимаешься по ночам?
— Смотрю фильмы. — Он потер глаза, пытаясь припомнить, что все-таки сработало как снотворное.
— Ты скорбишь, — сказала Вера.
Да, она права.
Его мать не узнала ни его, ни Веру, и Кевин сразу понял: сегодняшнее посещение умножит ряд тех, что становились тем короче, чем ближе подступала смерть. Хорошо, что сегодня с ним Вера.