— Спасибо большое.
На стройку Сергий брел, с трудом переставляя ноги. Казалось, будто вагон щебня разгрузил, настолько вымотался. А ведь впереди еще куча книг, которые надо прочесть. Задач, которые придется прорешать. И на все про все в сутках лишь двадцать четыре часа… Отвык он от таких нагрузок. Но придется впрягаться. Касьян вроде обещал на лето оставить в помощниках на стройке, с бумагами возиться. И в полицейском участке пока не гонят, Саламон Пименович натаскивает. Еще в библиотеке на выходные полную ставку взять, вроде старый хранитель нашел лазейку в правилах. Так что до осени голодным не останешься, а там и после получения лицензии можно свое дело открывать. Как раз ярмарки пойдут.
***
Когда Бурдаков передал записку американцу, то Гарнер сначала решил, будто Иван Тимофеевич описался. Но лишний раз в присутствии мелькать не стал, а поехал по адресу. Ресторан «Русалка» на берегу Ильмень озера в Троице. Далековато, приходится крюк делать, но для богатых горожан место знаковое. Рядом усадьбы стоят, свои цыгане выступают каждый вечер, на причале у ресторана легко можно в летнее время лодку оставить или паровой катер. Поэтому многие и с другого берега наведываются. Кроме того, хозяин «Русалки» прислугу вымуштровал, поэтому никаких писак и прочих любителей жаренного в залах никогде не бывало, на входе от ворот-поворот получали. Вот и могли купцы или фабриканты отдохнуть во всю ширь русской души. Ходили слухи, что для регулярных посетителей даже такса существовала отдельная. Сколько будет выплатить за то, что сунул половому в рожу. Сколько за купание бедолаги в ближайшем бассейне с осетрами. И отдельный ценник за разбитую мебель. В других заведениях за подобного рода «шалости» запросто можно было в кутузку отправиться, да еще газетчики обязательно потом кости бы перемывали на радость соседям. Именно поэтому хоть и расположена «Русалка» за городом, но не пустует. Ближе к выходным даже столик бронировать надо.
Но Гарнера ждали. В качестве пропуска послужила все та же записка. Молчаливый высокий молодой парень проводил в отдельный кабинет, где за богато накрытым столом в одиночестве сидел пожилой мужчина в белоснежной льняной рубахе. Подав каллиграфически выведенное меню на плотном мелованном листе бумаги, провожатый исчез.
— Вы, господин хороший, по чьей рекомендации? А то уже третий будете за вечер, путаюсь на старости лет.
— Я к господину Фоке от Ивана Тимофеевича. По музейному вопросу.
Довольно кивнув, седовласый «человек для решения специальных вопросов» поднял графин с водкой и вопросительно посмотрел на гостя. Гарнер кивнул, после чего обернулся и сделал заказ выскользнувшему из-за портьеры половому. К беседе приступили, когда оба обедавших господина закончили с первым и приступили ко второму. Успев приговорить один графинчик и чуть раскраневшись от сытных блюд и холодной водки.