Очередной день, похожий как близнец на предыдущий, начался с бассейна. Проплыв полтора километра, Раздольнов сделал последний гребок, ухватился за поручни лестницы и подтянулся. Под лучами солнца его тренированное тело отливало бронзой. Поднявшись на бортик, он направился к навесу, там уже суетилась прислуга и массажист.
Раздольнов ступил на помост и потерял равновесие. Это походило на удар дубиной по голове, но боли он не почувствовал. Голова закружилась, перед глазами поплыли разноцветные круги, а ноги налились свинцом. Первым сообразил, что произошло, Стрельцов, ринулся к Раздольнову и толкнул под вышку для прыжков в воду. Второй и третий выстрелы снайпера пришлись в ее стойки. Сизое облачко пороховых газов выдало снайпера. Он засел на дереве за забором виллы. Галлиев открыл ответный огонь, к нему присоединился Стрельцов. Каменная крошка, ветки и листья посыпались на землю. Перестрелка прекратилась так же внезапно, как и началась. Наступила звенящая тишина, а через мгновение ее нарушил звук взревевшего автомобильного двигателя. Киллер спешил скрыться с места засады.
— Серега! Серега, заводи тачку! Давай быстрее! Быстрее! Уйдет, гад! — подгонял Галлиев водителя-телохранителя Сергея Епифанова.
Тот ринулся к БМВ и завел с полуоборота. Машина, крутнувшись волчком, устремилась к воротам. Галлиев на ходу запрыгнул на переднее сидение. Сергей нажал кнопку пульта управления системы охраны, и створки ворот раскатились. Впереди на дороге мелькнул и скрылся за поворотом белый фиат.
— Жми, Серега! Жми! Не упусти гада! — надрывался Галлиев и потрясал пистолетом.
Стрельцов бросил взгляд вслед уносящимся машинам и перевел на Раздольнова. Правую половину его лица заливала кровь, над виском, в разрыве кожи проглядывал череп. Пуля прошла вскользь. Стрельцов вздохнул с облегчением и полотенцем убрал кровь. Раздольнов встрепенулся, открыл глаза, в них смешались недоумение и боль, он попытался что-то сказать, с губ срывались нечленораздельные звуки. Шок продолжал действовать. Стрельцов ринулся к столику, схватил бутылку с холодной водой, приподнял голову Раздольнова и поднес ко рту. Он сделал несколько судорожных глотков и в изнеможении откинулся на спину. Прошла секунда, другая, Раздольнов открыл глаза, посмотрел на Стрельцова и просипел:
— Е-го в-зяли?
— Возьмем, Палыч! Обязательно возьмем! — заверил Стрельцов и спросил: — Как ты?
— Ж-ивой, — бодрился Раздольнов и попытался подняться.
Ноги его не держали, Стрельцов пришел на помощь, усадил в шезлонг и подложил под голову полотенце. Раздольнов облизнул губы и окрепшим голосом потребовал: