Однако линия ВКП(б) в то время была абсолютно противоположной – как мы знаем, в 1939 году лично Сталин подвел «идейную базу» под прием в партию исходя лишь из признания программы, уплаты членских взносов и работы в одной из первичных организаций. Потому попытка венгерских коммунистов вести более правильную кадровую политику была, по всей видимости, пресечена.
Другой болезнью новых социалистических государства стала борьба внутри коммунистических партий, вылившаяся в репрессии, в том числе против представителей партийного руководства. Это сопровождалось повторением в миниатюре событий в СССР 1936–1938 годов – из партийцев, признанных «подозрительными», выбивались нужные показания, а затем организовывались процессы-спектакли. Наиболее известен опять же пример Венгрии, где была репрессирована группа видных деятелей коммунистической партии во главе с Ласло Райком. Сохранились документы, посланные в Москву сотрудниками МГБ СССР, работавшими в Венгрии, раскрывающие механизм подготовки «Дела Райка». Руководство ВПТ во главе с Матиасом Ракоши формулировало свои стремления крайне откровенно:
«…Ракоши довольно прозрачно намекнул советским советникам, что в этом деле важен политический результат: “тов. Ракоши рассчитывает и хочет, – писали Белкин и Макаров, – чтобы венгерские органы государственной безопасности в деле Райка и других арестованных позволили себе определенную натяжку”. Свои мысли о политическом направлении в расследовании дела Ракоши изложил на встрече с Белкиным и Макаровым 4 июля (1949 года. – В.С.). Он попросту заявил, что Райк должен дать показания по следующим пунктам: Райк и его люди хотели убить Ракоши, а также имели своих приверженцев в армии – генерала Палфи и генерала Шойом. Тут же Ракоши пояснил, что у него нет конкретных обвинений против этих генералов, “но он чувствует, что это националисты, приверженцы Райка, враги Венгрии и Советского Союза, ориентирующиеся на англо-американцев, и их надо убрать”. Кроме того, по мысли Ракоши, Райк должен был дать показания о том, что Тито “по заданию американцев” после решения Информбюро собирался созвать тайную конференцию своих сторонников, что сам Райк имел шифровальную связь с англо-американцами и с Тито и Ранковичем и, наконец, что Тито и Ранкович хотели использовать в Болгарии Трайчо Костова, так же как использовали Райка в Венгрии»>[577].
Таким образом, если сценарии судебных спектаклей, проходивших в СССР в годы «Большого террора», на бумаге, видимо, не сохранились, то венгерские товарищи оказались менее осторожны. Причины же событий были те же – борьба за власть, стремление найти «козлов отпущения» за ошибки в политике, а также атмосфера подозрительности, свойственная противостоянию двух систем в тех условиях. В частности, Райк пострадал как энтузиаст близких отношений между Венгрией и Югославией в период до разрыва последней с СССР, что затем подорвало доверие к нему советского руководства. Свою роль сыграли и «темные» моменты в его биографии, в частности,