Он недополучил семейного уюта, детства и заботы о себе. Отец его был человеком военным, и семья Лагутиных беспрестанно переезжала с места на место. Бытовые трудности подкосили мать, она разочаровалась в своем майоре, влюбилась в какого-то кооператора и сбежала, бросив сыновей на отца. Старший брат Лагутина не перенес этого и покончил с собой из табельного оружия отца. Себя убил, а Антона жестоко травмировал на всю жизнь. Отец тоже не выдержал нового удара, запил, лишился погон и сгинул где-то в Приуралье, о чем Антон Лагутин никогда не жалел, поскольку не питал к нему ни любви, ни просто сыновьих чувств.
Повзрослев, он отправился на поиски матери и нашел ее, однако к тому времени у нее уже было двое детей от второго брака и она вынашивала третьего, так что Антон пришелся не ко двору. Он добровольно отправился в военкомат, получил повестку и отправился в армию. Говорили, что он пошел по отцовским стопам, но это было не так. Антон Лагутин избрал собственный путь. Еще недавно он полагал, что уткнулся в тупик, но с появлением Даши многое переменилось.
Даже у переезда в Испанию теперь имелся новый, особенный и сокровенный смысл. Семья. Маленькая или большая, не важно. Главное, чтобы вместе: он, Даша и те мальчики и девочки, которые у них будут. Лагутин видел их соотношение примерно как два на два. Или три на три, если учитывать папу с мамой. Три мужчины, три женщины. Это было бы честно и без перекосов во всякие там патриархаты и матриархаты.
И его сыновья никогда не будут воевать, а девочки страдать из-за отсутствия ласки и нарядов, это Лагутин знал точно. В далекой Испании их удастся оградить от многих болезненных или просто неприятных сторон жизни, которые окружают всех нас здесь, в странах победившего и проигравшего социализма.
Рисуя себе всевозможные картинки будущего, скорее сказочные, чем реальные, Лагутин не заметил, как добрался до города. Народ стал дружно вставать с мест и толпиться в проходах, торопясь покинуть опостылевший вагон. Время было позднее, поэтому среди пассажиров попадалось немало пьяных.
Двигаясь за одной такой нетрезвой компанией, Лагутин ступил на перрон и увидел в отдалении полицейский наряд, просеивающий взглядами текущий мимо человеческий поток. Невозможно было определить, кого именно они ищут. Может, Лагутина, а может, кого-то еще. Хотя после бегства Карины и ее воплей о насильнике первый вариант нельзя отбросить.
Лагутин как бы невзначай толкнул плечом одного из трех пьянчуг, услышал негодующий вопль и заверил, приобняв незнакомца за плечи: