Почти полную. Потому что для некоторых все заканчивалось зоной.
— Как скажешь, Ахмет, — произнес Бережной и заглотил бутерброд.
После этого они немного поговорили на разные побочные темы, попарились, разобрали девочек и порезвились с ними, кто во что горазд.
Вернувшись домой, Бережной объявил жене, что они сегодня уезжают отдыхать.
— Куда? — изумилась она.
— В Эмираты, — ответил он. — Или в Таиланд. Можно на Кубу. Выбирай сама, и пусть цены тебя не смущают. Наоборот, чем круче, тем лучше.
— В такое время турагентства вряд ли работают, — неуверенно возразила она.
— Интернет на что? Действуй, не теряй времени.
Загрузив супругу, Бережной обзвонил всех начальников отделов и управлений, говоря примерно одно и то же: пишите, мол, рапорт и сваливайте из города на неделю. Без вопросов и без возражений. Вот так, мать вашу! И чтобы никто рыпнуться не смел!
Частично это помогло избавиться от чувства унижения, которое испытал Бережной во время общения с Ахметом. Но, как сказано, лишь частично. Весь вечер Захар Львович Бережной был, что называется, на взводе. Он подгонял жену, разносил слуг, даже один раз замахнулся на сына, когда тот позволил себе дерзкую реплику. Прощаясь с внуком, он погладил мальчика по голове и сказал:
— Не бросай велосипед. Каждый день катайся. Только регулярные тренировки обеспечивают успех.
— Что такое успех? — спросил мальчик.
— Это когда ты на вершине и никто тебе не может слова поперек сказать, — ответил Бережной.
— На гору залезть надо?
— Типа того.
— И одному там сидеть? — не унимался внук.
— Почему одному? — опешил дед.
— Чтобы никого не слушать.
— Нет, пусть лучше люди будут, — рассудил Бережной. — Много людей. Но чтобы они все слушались тебя, а ты на них плевал с высоты. Тогда ты всегда будешь в шоколаде.
— А ты в шоколаде? — поинтересовался мальчик.
Сегодняшний поход в сауну живо воскрес в памяти генерала. Он вспомнил, как обращался с ним Ахмет, как сам лебезил перед этим рыжим уркаганом, и неожиданно для себя сказал:
— Пока что нет, Сашок. Но буду, обязательно буду. Иди спать, у меня дела.
— Ты же уезжаешь, дед! Я проводить хочу…
— Никто никуда не уезжает. Не время.
Пока жена, обливаясь слезами, разбирала чемоданы, генерал Бережной обзвонил всех ближайших соратников и объявил, что отпуска отменяются. На утро было объявлено оперативное совещание. Обратного хода не было, и Бережной не жалел об этом. Сегодня Ахмет перегнул палку и не просто задел генеральскую гордость, а нанес ей рану, слишком болезненную, чтобы переморгать и оставить без внимания.
В городе близились большие события и большие перемены.