Посмотрели они друг на друга – из очей в очи, из сердца в сердце – и обнялись нежно, точно супружники после разлуки. Опомнившись лишь от приветствия такого тёплого, упал князь на колени пред девицей и молвил голосом трепетным:
– Здравия, Княгиня сердца моего! И в простом сарафане мне люба ты была, а теперь свет свой вернула ты, и глаз не отвести от тебя, Василиса! Будь моею женою, пройди со мною жизненный путь в здравии и в болести, в печали и в радости, в богатстве и бедности, что бы ни случилось – будь со мною, Василиса! Согласна ли ты? – воскликнул князь и замер в напряженном ожидании ответа.
Нежное личико девичье залилось мягким румянцем. Стала Василиса от того ещё краше. Подняла она взгляд своих ясных глаз на князя и молвила в смущении:
– Здравия, Княже! Долго горевала я, метаясь меж выбором долга и сердца! Но лишь тогда ясность ко мне пришла и покой, когда уразумела я, что коли долг сердцу моему противоречит, так и не мой долг это! Рада я, что всё же нет тебе нужды, княже, меж долгом и велением души выбирать и можешь ты позвать в жены равную себе, не гневя людей и Богов! Хочу я путь пройти свой с тобою рука об руку, чтобы с твоим сердцем рядом моё билось! А коли теперь в ответе я перед Родом своим княжеским и людьми, то готова я разделить бремя это с тобою, князь мой светлый, ибо так суждено и силы во мне для того прибыли! Согласна я, свет мой князь Святослав Владимирович, быть женою твоею до скончания времен наших, во славу Родов наших княжеских! – прозвучал голос княгини новой, голос глубокий и напевный.
– Душа моя, княгинюшка Василиса Ростиславовна, будь по-твоему! – ответил ей князь и припал к устам её сахарным на радость всему честному народу.
Пролетели голуби да голубки в небе белокрылые, в небе ясном, безмятежном. Град княжий расцвел на глазах да побратимом стал с другими градами и селениями. Расширились владения княжьи, связи родовые углубились да укрепились, и наступил расцвет да благоденствие всеобщее! И залили всё свет да сияние глаз княгини новой Василисы и её потомков, ибо так было предрешено!