В этот момент раздался голос хозяйки квартиры:
– Володя звонил, они с Мариной минут через тридцать приедут.
Какой Володя и какая Марина – я узнал как раз полчаса спустя, когда раздалась трель дверного звонка, а вскоре из прихожей зазвучал знакомый голос с хрипотцой:
– Сегодня, извини, без цветов… А с Мариной ты знакома? Марин, ты у Ники, кажется, ещё не была… Была? Хм, а почему я не помню?
– Володя, вы у меня оба были в позапрошлом году, просто ты тогда… Как бы сказать…
– Так и скажи, что нажрался, как свинья, и всё забыл, – с долей самоиронии сказал Высоцкий. – Ну давай уже, проводи к столу. Марина не знаю как, а я после спектакля голодный как собака.
Вот я его и лицезрю, кумира миллионов современников и тех, кто вырос на его песнях. Увы, это не моя история, Владимир Семёнович как автор и исполнитель своих песен никогда не был мои кумиром. Для меня на персов месте всегда стояла мелодия, для Высоцкого – текст, хотя некоторые песни вполне себе мелодичны. Но эта манера исполнения… Вот как актёра я его вполне уважаю. Особенно за роли в картинах «Служили два товарища» и, конечно же, «Место встречи изменить нельзя». В роли Жеглова я не видел никого другого, кроме как Высоцкого. Но как ни крути – легенда, живая легенда, и от осознания значимости момента у меня почему-то сразу пересохло во рту, а на лбу выступила испарина.
Между тем здоровавшийся с мужчинами за руку Высоцкий добрался и до меня. На мгновение задумался, затем изрёк:
– Ника, ты уже на подростков начала западать?
– Володя, ну что ты, в самом деле, – со смущённой улыбкой откликнулась хозяйка салона. – Это Максим Варченко, он для фильма Аллы песню написал, ты её точно должен был слышать, называется «Две звезды».
– Такую музыку не слушаю, – нахмурился Высоцкий и, так и не подав мне руки, шагнул к столу. – Ну-ка, чем нас тут потчуют?.. Не-не, убери рюмку, Витя, я сегодня за рулём.
Витя – это был не кто иной, как ещё далеко не старый сценарист Виктор Мережко.
– Правда, Викто́р, – обратила к нему Марина Влади, делая ударение в имени на французский манер. – Не стоит, нам ещё домой ехать, тем более что Володя дал мне слово не пить до 8 марта.
– А с чего это именно до 8 марта? – удивился Мережко.
– В этом день мы выпьем шампанского. А там посмотрим, да Володя?
– Угу, – кивнул Высоцкий с набитым едой ртом.
Вот почему Высоцкий с Мариной не пришли чуть раньше?! Услышав, что я «Грэмми» выиграл, думаю, он бы не стал так воротить нос. Я не выдержал, втихую налил себе рюмку «Столичной» и опрокинул в себя, закусив малосольным огурчиком.