В общем, когда закончил, на Мясникова было страшно смотреть, казалось, его сейчас хватит апоплексический удар. А вот Демичев, что любопытно, совершенно никак не проявлял своих эмоций, сохраняя бесстрастное выражение лица. Может, после, когда вернёмся в кабинет (если вернёмся) будет визжать и топать ногами?
Далее последовал своего рода пресс-подход. Меня обступили корреспонденты отечественных изданий и единственный представитель зарубежной газеты в лице Генри Стоуна. Пришлось минут пять отвечать на вопросы, среди которых, к счастью, не оказалось провокационных. Разве что Стоун не удержался:
– Максим, если вам за хорошие деньги предложат гастроли по Соединённым Штатам, вы примете предложение?
– Вопрос, конечно, интересный, – улыбнулся я. – Но, во-первых, если ехать – то всей группой… всем ансамблем, без ребят я не поехал бы. Во-вторых, чтобы ехать на гастроли, нужно иметь англоязычный репертуар. Вряд ли местная публика заинтересуется песнями на русском. Мы же не фольклор поём, русские народные песни, может, и пришлись бы ко двору в качестве экзотики. У нас же пока всего одна песня на английском. В-третьих, нужно учитывать, что я ещё занимаюсь боксом, и время от времени приходится выступать на соревнованиях. А это ещё и подготовка к турнирам, как минимум месяц приходится напряжённо готовиться. Так что тут возникает проблема со свободным временем, а я не соглашусь пожертвовать соревнованиями, поскольку в этом году всё подчинено декабрьскому чемпионату мира.
– Но ещё далеко не факт, что вас бы отпустили на гастроли советские власти…
– А кого конкретно вы имеете в виду? – всё с той же приклеенной улыбкой поинтересовался я.
– Да вот хотя бы мистера Демичева, – отзеркалил улыбку Стоун.
– А что я? – вскинулся стоявший неподалёку Пётр Нилович, услышав, что прозвучала его фамилия.
– Тут вот корреспондент зарубежной газеты уверен, что вы бы не отпустили мой ансамбль на гастроли по США.
Видно было, что Демичев смущён, он не знал, что ответить, и в итоге выдавил из себя:
– Если бы поступило такое предложение, мы бы его обязательно рассмотрели и приняли коллегиальное решение.
Когда мы вернулись в кабинет, Мясников принялся было меня чихвостить, но Пётр Нилович мягко его осадил:
– Георг Васильевич, ну что вы, право слово, набросились на юношу? За что его ругать? Он в своей короткой речи и свою страну поблагодарил, которая его выпестовала и взлелеяла, ну и родителей, а отец с матерью – это святое. Особенно мать. Родина-мать зовёт – слышали же такое выражение?
– А девушку-то свою зачем приплёл? – всё кипятился Мясников.