Госпиталь. Тягостно ждать, пока рубцуются раны. Мучительно долго тянется время, когда ты познал короткое, емкое слово — ненависть!
Повязки сняты. И снова передовая.
Много грандиозных побед записано нашей армией в летопись священной войны. Но даже бывалые бойцы, участники других ожесточенных сражений, с уважением и гордостью смотрят на обладателей медали с зеленой полоской: «За оборону Сталинграда». Двадцатилетняя девушка выжила, выстояла в городе, где каждый камень окроплен кровью.
С боями пройдена Украина.
Апрель 1944 года. Вот она, израненная, испепеленная Молдавия, о которой Маша так много слышала.
Утром началось сражение за правобережный днестровский плацдарм. У каждого его участника свое восприятие, своя нацеленность.
— К тому времени, — рассказывает Мария Петровна, — я уже была лейтенантом, батальонным военфельдшером. Нам разъяснили задачу, четко распределили обязанности на все возможные повороты событий. Самые тяжелые минуты — ожидание сигнала. И поля, и река, и люди замерли в тревожном, щемящем сердце ожидании. Осознанность предстоящего побоища и тайная уверенность, что ты уцелеешь в нем, — вот ощущение перед атакой. Не знаю, сколько она длилась — в таких случаях утрачивается представление о времени, — но когда все это кончилось и ко мне вернулся слух, я услышала трель кузнечика. Это было нелепо, но не о себе я подумала, я удивилась, как он сохранился в этой огненной круговерти.
Десятки раненых вынесла под шквальным огнем с поля боя при захвате днестровского плацдарма военфельдшер Юликова.
Двадцать четвертого августа 1008-й стрелковый полк 266-й дивизии вышел на подступы к Кишиневу. Штурмовые группы при поддержке танков и авиации завязали бои в предместьях Старая Почта, Рышкановка, Скулянка. За мужество, проявленное в боях за освобождение Молдавии, двадцатидвухлетняя лейтенант Юликова была представлена к очередной награде — ордену Красной Звезды.
— В завершающей стадии разгрома ясско-кишиневской группировки, — вспоминает Мария Петровна, — нам, медслужащим, приходилось оказывать помощь не столько нашим солдатам, сколько немецким пленным…
Не ожесточилось, не озлобилось прошедшее сквозь смерти и ужасы войны сердце советского воина.
…И еще одна медаль прибавилась к многочисленным наградам Марии Петровны — медаль «За взятие Берлина».
Затухали уличные схватки. Только изредка постреливали запрятавшиеся по чердакам и подвалам обезумевшие смертники. И вдруг на мостовой разорвался шальной снаряд. Проходившего мимо старшину швырнуло под груженный боеприпасами транспортер. Воспламенился кузов, вот-вот начнут рваться снаряды. Первая мысль: «Бежать! Глупо погибать, когда окончена война». Но ее уже опережала другая: «Назад, под машиной солдат!» Маша бросается в огонь и взваливает на плечи раненого.