Партизаны шутя говорили леснику: «У тебя, Александр Иванович, свой отряд. Тебя надо командиром называть». Эта шутка, впрочем, недалека была от правды. Вся многочисленная семья Маника, включая престарелых родителей, старалась помочь народным мстителям. Так, бывший комиссар отряда имени Кутузова Владимир Васильевич Можжухин пишет: «Помню, у него (то есть А. Маника) было много детей, и когда мы находились у него в доме, то они охраняли все подходы к дому. У них была устроена тайная землянка…»
Три девушки — Дорина, Наталья и Мария и трое парней — Федор, Николай и Семен (два последних — племянники лесника) с готовностью брались за любое поручение своего «командира» — отца. Постоянным заданием у детей было: ходить по окрестным селам и под видом закупки продуктов в лавках собирать различные сведения, нужные партизанам, — сколько и где стоит войск, в каких местах устраиваются облавы. Все это требовало немалой сноровки и умения вовремя избежать опасности. Лесник и партизаны всегда оставались довольными работой юных помощников.
Само собой разумеется, что парашютисты, обосновавшиеся на зеленых «островках» в кодрах, смогли развернуть активные действия в глубоком тылу врага благодаря сочувствию и помощи населения. Отряды в лесах быстро росли за счет добровольцев, приходивших из близких и дальних сел. Александр Маник принимал активное участие в пополнении партизанских рядов. Его дом на лесной опушке, вдали от населенных мест, превратился в своеобразный призывной пункт. Можно назвать буквально десятки людей, получивших рекомендацию лесника и прошедших через партизанский «призывной пункт».
Вот, например, Иван Павлович Григораш, бессарабский батрак, хлебнувший на своем веку много горя от богатеев и их защитников — оккупантов. Партизаны из отряда Александрова поручили ему сбор разведывательных сведений. Из окна своей хаты, стоявшей у поворота оживленной дороги Ганчешты — Лапушна, он наблюдал за передвижением вражеских войск, подсчитывал, сколько и каких проследовало машин, записывал опознавательные знаки на бортах, вел учет танкам, пушкам, минометам.
Через день точно в условленное время Иван Григораш явился к полузасохшему дубу на опушке и передал часовому записку с собранными сведениями. Он делал также закупки продуктов для отряда и доставлял их в лес.
Эсэсовским карателям удалось выследить партизанского разведчика. Ивана Павловича схватили, жестоко пытали, но он упрямо твердил одно: «Ничего не знаю, никого в лесу не видел». Тогда арестовали его жену и стали пытать при нем. Он молчал, сцепив зубы. В комнату внесли котел с кипятком. Эсэсовец заявил: «Если не скажешь, где партизаны, будем купать в кипятке твоих детей». Старуха, мать Григораша, успела спрятать внуков. Не найдя их, фашисты подожгли хату. Ивана Павловича повесили.