– Из седла! – заорал Рамиль.
Отвернулся, завозился с оружием.
Горский спрыгнул, но крайне неловко – сапог застрял в стремени. Мерин шарахнулся в сторону, потащил по обломкам.
Илья взвыл, дёрнулся – и наконец освободился. Подумал: «Лежу тут, как раздавленная лягушка на дороге. Подстрелят, как пить дать».
Но выстрелов не было.
Кто-то кричал от палаток:
– Товарищ Аждахов, вы?
– Я-то Аждахов, а ты кто? – не сразу ответил начальник экспедиции.
– Ларионов, геолог. Не стреляйте только!
– Это как пойдёт. Что там у вас за катавасия?
– Да целое светопреставление! Всё уже закончилось, выходите, товарищ Аждахов.
Рамиль встал, но карабин не опустил.
Пошёл к лагерю. Не шагал – скользил, готовый в любой момент юркнуть за укрытие, уйти с линии огня.
«Вот ведь ловкий, дьявол» – невольно восхитился Горский. Начал подниматься и вскрикнул: подвёрнутая нога стрельнула болью от пятки до паха.
– Этот со мной, – не оборачиваясь, сказал Рамиль. – Илья Самуилович Горский, энтомолог. Точнее, отвечает за зоологическую часть.
Ларионов шёл навстречу, прижимая руку с револьвером к левому окровавленному плечу.
– Вовремя вы, товарищ Аждахов.
– Начальство всегда вовремя, – усмехнулся Рамиль.
– Я серьёзно. Они вас услыхали и дали дёру, а то бы беда!
– Кто «они»?
– Идёмте, сразу и не расскажешь, это видеть надо.
* * *
Лагерь был разворочен: одна палатка свалена, по земле разбросаны консервные банки вперемешку с геологическим инструментом, разбитый вдребезги теодолит задрал к небу обломок стойки. Ветер трепал смятые листки кроков, звякали под ногами стреляные гильзы, ничком лежал труп в драном чапане. И висела в воздухе страшная вонь горелой органики.
– Тебе бы перевязку, Ларионов, – заметил Рамиль.
– Потом, – поморщился геолог, – ерунда. Житинского убили, скоты, и топографа. А бригадиру в живот, боюсь, не довезём до врача.
– А фельдшер ваш где?
– Он с этими заодно. Ушёл.
Аждахов вздохнул. Закинул карабин за плечо.
– Разговорчивый ты, Ларионов! Толком поясни: с кем ушёл? Кто стрелял? И чем так смердит? Будто чан с требухой в огонь опрокинули.
– Идёмте, Рамиль Фарухович, говорю же, словами не сказать, сами всё увидите.
Расшвырянный костёр чадил жирным, масляным дымом. Аждахов увидел и присвистнул, изумлённо снял фуражку, присел на корточки.
– Это как понимать?
– Вот и я не знаю, – подхватил геолог, – может, ваш спец по бабочкам чего скажет. Хотя даже тех скудных сведений о зоологии, которыми я располагаю, достаточно, чтобы резюмировать: сие не насекомое.
Горский достал очки. Долго рылся по карманам, искал носовой платок. Бросил, протёр стёкла грязным рукавом, надел – и чуть не уронил.